На паркете восемь пар мухи танцевали ноты для фортепиано

Обновлено: 17.06.2024

Новый альбом известных салонных танцев (14 пьес)

Санкт-Петербург, Музыкальный магазин и отделение модных журналов Николай Христианович Давингоф, Гостиный двор № 12, выпуск 1901—1904 гг.

1. Испанские глазки, Па-д'Эспань. М. Штейнберг, опус 109

2. Па-де-катр, посвящается мсье А. Л. Батюшкову, соч. Н. Зубов, опус 31 — Pas de Quatre, Polisson, dédiée à Mr. A. L. de Batushkoff, par N. de Zouboff, op. 31

3. Гавот Принцесса, Альфонс Цибулька, опус 334 — Gavotte de la Princesse. A. Czibulka, op. 334

4. Новый салонный танец Миньон, Оскар Морли — Nouvelle danse de salon Mignon, Oscar Morley

5. Чардаш (Ритка), аранжировал Б. Ф. Клинов

6. Помпадур. К. Эйхфус, опус 22

7. Аркадиен, новый салонный танец, сочинил Р. М. Кромптон в Лондоне, музыка О. Морлей — L'Arcadien, danse noble nouvelle composée par R. M. Crompton à Londre, O. Morley

8. Полька Бабочка, новый салонный танец, составил Артист балетной труппы Императорских театров Н. Н. Яковлев [на мотив марша "Почта Вашингтона", Дж. Ф. Суза] — Polka Papillon, The Washington Post march by J. Ph. Sousa

9. Па-де-патинер (Конькобежцы, Фигуристы), новый салонный танец, Жув, опус 21 — Pas de Patineurs (Skating), nouvelle danse de salon, Jouve, op. 21

10. Крейц (Кросс) полька, аранжировал П. Гросс — Kreuz Polka

11. Шотландский танец

12. Малороссийский казачок

13. Краковяк — Cracovienne

14. Па-зефир, К. А. Розанов — Sans Facon, Pas Zéphyr. K. A. Rosanoff

Старинный альбом Давингофа представляет своеобразный дайджест модных танцев, изданных ранее по отдельности (об этом свидетельствуют различные номера печатных досок на страницах).

Танцевальный бум эпохи 1890—1900-х годов породил такое множество сочинений этого жанра, какое, вероятно, не было придумано за всё предыдущее столетие. Некоторые пьесы — российских авторов; другие же представляют собой иностранные сочинения, аранжированные уже в России специально как новый салонный танец. Например, известный американский Washington Post March by John Sousa представлен в виде Polka Papillon (Полька Бабочка) артиста Императорских театров Н. Яковлева.

Данный сборник издан без описаний фигур (движений). Вероятно, к этому времени все эти танцы были уже настолько всем известны, что объяснения были бы излишними. С другой стороны, отсутствие описаний могло быть вызвано тем, что на все такие инструкции требовалось получить отдельные цензурные разрешения, и г-н Давингоф не стал утруждать себя бюрократической волокитой.

Старинные танцы, альбом в издании Н. Х. Давингоф

Ноты Т. Смирнова - Allegro. Фортепиано. Интенсивный курс. Тетрадь 12: Праздничный вечер

Для добавления комментария Войдите или Зарегистрируйтесь.

Если у вас возникли какие-либо вопросы, пожалуйста, напишите нам через Форму обратной связи.

Top5 популярных нот за неделю

ноты Galibri & Mavik - Федерико Феллини

ноты Порнофильмы - Я так соскучился (mm cover)

ноты Maneskin - I wanna be your slave

ноты Madcon - Beggin'

ноты Ennio Morricone - Chi mai

МОТ - Август - это ты
Lana Del Rey - Arcadia
Гречка - Это убило меня
Kane Brown - Worldwide beautiful

Сегодня день рождения

Свяжитесь с нами

Мы отвечаем в течении одного рабочего дня

Копирование материалов сайта запрещено.

Ноты для фортепиано (пианино) в крупном нотном архиве. Подробнее

Вы используете расширение, блокирующие рекламу

Вы используете расширение для браузера, блокирующие рекламу. Очень жаль :(

Пожалуйста, рассмотрите возможность ОТКЛЮЧЕНИЯ блокираторов рекламы для нашего сайта. Каждое расширение данного типа, например, Adblock для браузера Firefox, имеет возможность отключать блокировку рекламы на определенных сайтах.

Мы рады приветствовать Вас на нашем сайте! Наслаждайтесь игрой на фортепиано и спасибо за внимание :)

Ноты И. Королькова - Танец мух

На паркете в восемь пар
Мухи танцевали.
Испугались паука,
В обморок упали.

На паркете восемь пар мухи танцевали ноты для фортепиано

вернуться к странице

Центр музыкального развития "Камертон"

"Появление в свет данного сборника основано на многолетнем опыте работы с детьми и знании репертуарных потребностей учащихся ДМШ. В последнее время наблюдается заметная тенденция выхода нотной литературы для музыкальных школ за рамки привычных репертуарных серий. Это связано с изменением интересов учащихся и медленным, но неотвратимым поворотом методики обучения детей в русло музицирования. Отсюда и возникла необходимость в появлении грамотно адаптированной нотной литературы, которая открывает для детей и взрослых, ранее окончивших музыкальную школу, возможность свободно, почти без предварительного разбора и выучки исполнять хорошие, популярные, любимые песни и пьесы.
В сборник вошли:
Детские песни, танцевальная музыка и песни из мультфильмов;
Песни из отечественных кинофильмов и телепередач;
Популярные произведения классической музыки;
Мелодии зарубежной эстрады XX века.
Автор-составитель переложений пытается путем облегчения изложения нотного текста добиться главной цели данного издания: возможности сиюминутного исполнения, музицирования по нотам. Поэтому тексты переложений написаны в наиболее удобной фактуре, нередко для простоты чтения нот изменяется (упрощается) ритмический рисунок, подробно выписывается аппликатура. В то же время при прохождении песен и пьес сборника с преподавателем, вполне возможно обучение учащихся на данном материале элементарным исполнительским основам, это: интонационно-грамотное исполнение музыкальных фраз, правильное построение звукового соотношения мелодии и аккомпанемента, чистота педализации и т.п. Автор-составитель надеется на то, что сборник будет востребован в повседневной музыкальной жизни учащихся и всех желающих музицировать." (Ю. В. Барахтина)

Вып 2
Ёлочка. Вариации на песенку М. Красева
Л. Бекман. В лесу родилась ёлочка
B. Шаинский. Антошка. Из м/ф «Весёлая карусель»
Е. Крылатов. Колыбельная медведицы. Из м/ф «Умка»
Е. Крылатов. Лесной олень. Из к/ф «Ох, уж эта Настя»
Е. Крылатов. Прекрасное далёко. Из т/ф «Гостья из будущего»
Э. Градески. Задиристые буги
Э. Градески. Счастливые буги
Э. Градески. Маленький поезд
Р. Петерсен. Матросский танец
A. Боловлёнков. Радужные острова
Э. Градески. Мороженое
М. Шмитц. Микки-Маус
М. Шмитц. Буги-бой
Р. Петерсен. Старый автомобиль
М. Шмитц. Полька. «Рэгтайм»
C. Джоплин. Артист эстрады. «Рэгтайм»
Н. Паганини. Вариации
Т. Альбинони. Адажио
К. Вебер. Хор охотников. Из оперы «Волшебный стрелок»
Ж. Бизе. Марш Тореадора. Из оперы «Кармен»
К. Сен-Санс. Лебедь. Из сюиты «Карнавал животных»
B. Моцарт. Маленькая ночная серенада
И. С. Бах. Шутка
И. С. Бах - Ш. Гуно. Свободная фантазия. На тему «Ave Maria»
П. Чайковский. Танец феи Драже. Из балета «Щелкунчик»
П. Чайковский. Марш из балета «Щелкунчик»
А. Шнитке. Постлюдия. Из музыки к м/ф по рисункам А.С. Пушкина
А. Зацепин. Берег моря. Из к/ф «Красная палатка»
П. Чекалов. Посвящение. Музыка из к/ф «На родине В. Шукшина»
А. Полонский. Цветущий май. Фокстрот
И. Шварц. Романс. Из к/ф «Турецкий Гамбит»
К. Молчанов. Вальс Анны Снегиной. Из к/ф «Пой песню, поэт. » («Сергей Есенин»)
С. Баневич. Дорога. Фантазия из музыки к т/ф «Никколо Паганини»
В. Дональдсон. Моя крошка
К. Вайль. Мэкки-нож
В. Юманс. Чай вдвоём
А. Попп. Песня прощения
Г. Симари. Г. Арагониа. Мелодия. Из сериала «Чёрная жемчужина»
А. Попп. Небесная любовь
Дж. Уорнер. Мелодия из к/ф «Титаник»
Палавичини. Индейское лето
Дж. Гершвин. Колыбельная. Из оперы «Порги и Бесс»
М. Шмитц. Маленькая колыбельная
П. Сенневиль. О. Туссен. Пробуждение весны
М. Шмитц. Меланхолический романс
М. Шмитц. Романтическое интермеццо
М. Шмитц. Королева Линда
К. Морган. Мелодия Бимбо
Л. Оливейра. Мелодия. Из к/ф «Генералы песчаных карьеров»
Ж. Косма. Опавшие листья
Г. Манчини. Лунная река

На паркете восемь пар мухи танцевали ноты для фортепиано

Мой веселый, звонкий мяч
Ты куда пустился вскачь,
Желтый, красный, голубой,
Не угнаться за тобой.

Я тебя ладонью хлопал,
Ты скакал и звонко топал,
Ты пятнадцать раз подряд
Прыгал в угол и назад.

А потом ты покатился
И уже не возвратился,
Закатился в огород,
Докатился до ворот.

Подкатился под ворота,
Добежал до поворота,
Там попал под колесо,
Лопнул, хлопнул, вот и все.

Приходите на портрет

Папы дома нет, мамы дома нет,
Спрыгнем на паркет – можно баловАться,
Приходите на портрет –
Будем развлекаться.
………
На портрете восемь пар –
Мухи танцевали,
Увидали паука –
В обморок упали!

А на папочкин рояль
Ноты прилетели,
И, нажавши на педаль,
Оперу запели!

Ах, как весело кругом –
Люстра закачалась!
Босиком, босиком
Статуэтка мчалась.

А теперь начнём балет –
Первая картина:
Свой покинувши портрет,
Кружит балерина.

Не в театре – на биде
Прыгала Одетта:
Па-де-де! Па-де-де
В чашке винегрета.

Дрожь оконного стекла
Будет ксилофоном.
До утра, до утра
Рондо с телефоном.
……….
Папы дома нет, мамы дома нет,
Клеится паркет кислым винегретом…
Вбок накренился портрет
С маленькой Одеттой.

Приятно, когда рекомендация другого автора не обманула ожидания! Повеяло детством и Чуковским! Творческих успехов!

Спасибо, Натали)))
Приятное сравнение!

На это произведение написано 12 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Пальчиковые игры для детей 5–6 лет

(Дети сгибают руки в локтях и быстро шевелят пальчиками).

Увидали паука – в обморок упали.

(Роняют руки на колени).

Пальчиковая игра «Заинька»

Дети садятся на пол по-турецки.

На тропинке, на пригорке скачет заинька у елки.

(Детям показывают «зайчика», поддерживая большим пальцем мизинец и безымянный и подняв вверх указательный и средний).

Он ушами шевелит

(Шевелят указательным и средним пальцами).

И по сторонам глядит.

(Поворачивают кисть вправо и влево).

Может быть идет лисица – рыжехвостая сестрица?

(«Проходятся» пальцами правой руки по правому бедру).

Или бродит серый волк, серый волк – зубами щелк?

(Также «пройтись» пальцами левой руки по левому бедру).

Ах, опять скрипит сучок!

(Прижимают ладони к щекам).

А наш зайка - наутек!

(Показывают «зайчика» и прячут его за спину).

Не догонят волк с лисой – чемпион у нас косой!

(Чередуют хлопок в ладоши с шлепком по коленям).

Баю-баю, спать пора.

Спите, зайцы до утра.

Пальчиковая игра «Медведь»

Забрался медведь в колоду, захотелось мишке меду.

(Дети ритмично прикасаются к большому пальцу сначала указательным, затем средним, безымянным и мизинцем (2 раза).

Злые пчелы прилетали,

(Вертят перед собой указательными пальцами).

Мишку больно покусали:

(Стучат указательными пальцами по щекам).

- Не ходи сюда, воришка!

(Грозят пальцем).

А не то получишь шишку!

(На последнее слово хлопают себя по лбу).

Пальчиковая игра «Лепешки»

Тошки-тошки-тошки! Испечем лепешки.

(Дети хлопают ладошками, то одна рука сверху, то другая).

Дрожжи, сахар, соль, яйцо и парное молоко,

(Загибают пальцы на одной руке).

(«Посыпают», мелко перебирая пальцами).

(Сжимают и разжимают пальцы).

(«Пекут лепешки»).

(Протягивают руки вперед).

Публикации по теме:

Консультация для родителей «Пальчиковые игры для детей 2–3 лет» Для детей дошкольного возраста играет важную роль пальчиковая гимнастика. Положительные моменты гимнастики - это стимуляция моторных и речевых.

Консультация «Для чего нам нужны пальчиковые игры. Немецкие пальчиковые игры» «Пальчиковые игры» – культурное наследие немецкого народа, почти забыты в настоящее время. Однако стоит заметить: история существования.

Пальчиковые игры для детей Пальчиковые игры для детей Зайка серенький сидит И ушами шевелит. Вот так, вот так Он ушами шевелит (массируем ушки). Зайке холодно сидеть,.

Осенние пальчиковые игры для детей 3–5 лет ОСЕННИЕ ПАЛЬЧИКОВЫЕ ИГРЫ 1. «Осенние листья» Раз, два, три, четыре, пять, (Загибаем пальчики, начиная с.

Пальчиковые игры для приобщения детей к театрализованной деятельности Пальчиковые игры. Цель: приобщать детей к театрализованной деятельности; учить их сочетать слова с движениями. Апельсин Мы делили апельсин.

Пальчиковые игры для детей 2–3 лет Пальчиковая гимнастика для детей 2-3 лет Для развития мелкой моторики пальчиковая гимнастика для детей (пальчиковые игры) подходит как.

Пальчиковые игры для детей 2–3 лет Пальчиковая гимнастика «Игрушки» Цель: развитие мелкой моторики, координации движений пальцев рук. Я с игрушками играю: (Руки перед собой,.

Пальчиковые игры для детей 3–4 лет Для чего нужна пальчиковая гимнастика? Давайте обобщим, сколько всего полезного мы делаем, играя в пальчиковые игры. Пальчиковая гимнастика:.

Пальчиковые игры для детей 3 лет Пальчиковые игры для детей 3х лет Основу занятий с детьми 3х лет составляют пальчиковые игры. Потому что, именно «игры с ручками», «игры.

Пальчиковые игры для детей ясельной группы Пальчиковые игры для детей ясельной группы детского сада. Игры в период адаптации ребенка к детскому саду Адаптация ребенка к детскому саду.

Текст книги "Странствие бездомных"

Прошли первые два года учения, заканчивался седьмой класс. Школа переезжала на новое место – в Леонтьевский переулок у Никитских ворот, в здание бывшего реального училища. Это был не только переезд. Менялись времена, менялась и школа. Она не стала плохой, но становилась другой. Но прервем рассказ о школе, чтобы поведать об ином.

Печальная весна

В марте 1923 года арестовали маму. Был вечер, у нас сидела гостья, Анна Петровна, знакомая мамы и П. Гарви. Маленькая Сильвия Гарви придумала для А. П. такую дразнилку: «Две щеки, как мешки, толстые, как пироги». Добрая некрасивая Анна Петровна и мама вели разговор, а я была занята своим делом: разбирала открытки, их у меня была целая куча. Я болела ангиной, мне полегчало, но я еще лежала, раскладывая поверх одеяла свою коллекцию по «жанрам» и приговаривая: видовая, цветочная, пупсе. Последнее означало игрушки, пупсы, куклы. «Вот тебе и пупсе!» – говорили мы, вспоминая впоследствии этот вечер. За нашими голосами мы прослушали появление «гостей», их шаги по коридору. Раздается громкий стук, дверь сразу открывается, и входят трое в военном. Я ничего не понимаю – солдаты, зачем они? Мама понимает всё. В бумажке, которую ей дают, было написано: «На обыск и арест». Я еще не знаю, что такое ордер. Об арестах и обысках имею представление по маминым рассказам из прошлого. Но именно это «прошлое» никак не объясняет происходящее, оно кажется странной ошибкой.

Чекисты роются в наших вещах, читают папины старые письма, которые я берегу, листают книги. Я сгребла открытки в кучу, лежу замерев, но наблюдаю с интересом. Копаются в маминой постели, заворачивают матрас. «Ребенка не трогать!» – властно говорит мама, ее почему-то слушаются и к моей кровати не подходят. Один из «солдат» (тогда я их называла так) вертит в руках шкатулку из березового наплыва, подарок дяди Вани, пытаясь угадать, что это. Мама не дает ему задуматься: «Это шкатулка, в ней мы держим нитки, открывается вот так». Нитки, действительно нитки. О том, что еще есть в шкатулке, что спрятано в ее двойном дне, знала тогда только мама: там лежал номер «Социалистического вестника», меньшевистской газеты, издание которой организовал уехавший за границу Мартов. В пересылке корреспонденции, в получении и распространении номеров «Вестника» принимала участие и моя мама. Обо всем этом я узнаю позже. Тогда же мамина предупредительность показалась мне неуместной: зачем помогла плохим людям, вторгшимся в наш дом?

Обыск заканчивается довольно скоро: вещей у нас немного. Маме и Анне Петровне велят одеваться, их забирают. Мама ободряет меня: всё выяснится, всё обойдется… Конечно, она неспокойна, но «солдаты» уносят лишь несколько папиных писем и какие-то старые социал-демократические брошюры, изданные до революции в Германии.

Ушли. Я остаюсь одна. Теперь можно и заплакать, мне только исполнилось четырнадцать. Все же я засыпаю. Но как тяжело проснуться утром и вдруг вспомнить то, что казалось бедой.

Еду к отцу со своими страхами и недоумениями. Он старается меня успокоить и одновременно расспрашивает о подробностях. Что утешного мог он сказать? Отец понимал всю опасность происшедшего. Без всякой вины можно надолго попасть за решетку. Народ уже отметил это в частушке: «Эх, яблочко, куда ты котишься, в вэчэка попадешь – не воротишься».

Конечно, я перетрусила и переволновалась, но чудом все окончилось благополучно: маму вскоре выпустили. Думаю, что хлопотать за нее кинулась Женя. Для сестры мама была не только мать, но «живая реликвия» из истории революционного движения: «Член „Союза борьбы“!», «Участница Псковского совещания!», «Агент „Искры“!». Через Н. К. Крупскую, через сестер Ульяновых – хоть они-то не забыли прежней дружбы и маминого гостеприимства – удалось ее выручить.

Что было причиной ареста Любови Николаевны – можно только догадываться. За ней следили – вероятно, сведения о маминой «антибольшевистской» деятельности, о ее связях с «Заграничной делегацией» (меньшевиков) уже дошли до Ленина: он включает маму, так же как и отца, в число тех «злейших врагов большевизма», которых следует изгнать из России, «выбросить вон» навсегда.

Благодаря Д. А. Волкогонову, его «раскопкам» в секретных архивах (ЦК КПСС и др.), я прочитала записку Ленина, адресованную Сталину, с указаниями об «искоренении врагов» (бывших товарищей по РСДРП). Списки «антисоветской интеллигенции» составлялись в ВЧК, в Политбюро и лично Лениным с начала 1922 года. Болезнь прервала эту операцию, но, подлечившись и отдохнув, Ленин осенью к ней вернулся. Он посылает из Горок свои уточнения и дополнения к спискам. Привожу почти полностью записку, в которой названы мои родители.

Вот так я могла остаться сиротой в четырнадцать лет: либо без матери, либо без родины. Пронесло! Спасибо тем, кто заступился за маму и сестру Людмилу. С отцом обошлось само собой. По мнению Ленина, отец «вывернулся» после процесса 1921 года, поэтому он и назван «хитрым».

Из записки Ленина ясно, что мама была под наблюдением. Что именно ей инкриминировалось, можно только догадываться. Вероятно, ее работа с молодыми печатниками (среди этих рабочих было много членов Союза молодежи РСДРП), возможно, ее подозревали в связях с меньшевиками, находящимися за границей. Косвенных улик хватало, но прямая улика, запрятанная в двойном дне шкатулки, обнаружена не была.

В апреле, в ночь на 4-е, в Шёмберге (Германия), в туберкулезном санатории, скончался Мартов. Мама узнала о его смерти, вероятно, из советских газет. Некролог, если это можно назвать некрологом, появился 5-го числа в «Правде». Пожелтевшая вырезка из этого номера сохранилась среди маминых бумаг. Ветхая бумажка с полустершимся текстом, где не всё можно разобрать. Смерть Л. Мартова (Цедербаума): «…он умер вместе с меньшевизмом в полном одиночестве как раз тогда, когда пролетариат проламывает ворота в социалистическое будущее человечества». И все же в этом ломом накарябанном «некрологе» есть несколько человеческих слов о покойном – бывшем соратнике и друге, об одном из первых социал-демократов России: «наш честный противник», «глубоко искренний», «талантливый человек».

Мама простилась с Юлием Осиповичем в 1919 году, уезжая в Киев. Он был очень болен. Истощение, кашель, хриплый голос – все свидетельствовало о том, что наступает последняя стадия страшной болезни – чахотки. Прощались навсегда, не ведая, что будет с ними, и зная, что близка его смерть. И все же обговаривали какие-то партийные дела и планы. Вероятно, эти планы, слабые попытки заявить о существовании в России иных социалистов, кроме большевиков, о возможности иных путей общественного устройства, дали Мартову силу выбраться в свободный мир и организовать там русскую газету – свободное слово из несвободной страны.

Кончина Мартова опечалила маму. Нелегко принять смерть старого друга, даже будучи готовым к этой вести. Узнать подробности и прочитать доброе слово о нем удалось позже, когда пришли в Россию номера «Вестника», ему посвященные. Вероятно, только в мае.

Пасха пришлась той весной на конец апреля, но мы не отметили ее, хотя мама всегда старалась чем-нибудь меня порадовать к празднику. В ту весну любимый праздник прошел в молчании.

Подошло для меня время перехода из отрочества в девичество. Изменения в моем организме я переносила болезненно. С ужасом ожидала день, когда меня опять скрутит боль и придется лежать и пропускать школу. Не помню, подготовила ли меня к этому переходу мама, но запомнила, что когда это случилось впервые, как раз пришел отец. Я лежала и плакала не только от боли, но и от ощущения униженности. Мама объяснила отцу мою «болезнь». Отец гладил меня по голове: «Успокойся, детка, так уж определено природой». Он дал маме какие-то медицинские советы и выписал мне лекарство.

Отец не был практикующим врачом, но родных и знакомых лечил. Как-то я спросила, что означает знак, который он ставит на рецепте вверху. «А это – всё, что осталось от латинского „Cum Deo“, буквально – „С Богом“. Напутствие фармацевту, готовящему лекарство, пожелание больному…»

Помнится, вскоре в один из моих «больных» дней папа подарил мне деревянную шкатулочку: откроешь – а там темный кристалл, по которому надо водить тоненькой проволочкой, припаянной к рукоятке, и вдруг, тихий и невнятный, возникает звук – музыка или голос. Иногда можно даже разобрать слова. Это было первое наше радио, несмело заявившее о себе.

В начале книги – «табель-календарь» на текущий год с перечислением нерабочих дней: 12 марта – Низвержение самодержавия, 16 апреля – Пасха (2-й день), 1 Мая – День международной солидарности рабочих, 24 мая – Вознесение, 4 июня – Духов день, 6 августа – Преображение, 16 августа – Успение, 7 ноября – День Пролетарской революции, 25–26 декабря – Рождество.

Такие занятные сведения о нашей жизни в 20-х годах, начисто забытые, открылись в этом справочнике. Есть в нем несколько статей на медицинские темы, в их числе и Вл. Розанова о борьбе с туберкулезом в РСФСР. Отец работал в Наркомздраве по организации противотуберкулезных диспансеров и других лечебных учреждений.

Под названием справочника на обложке стоит в скобках: «Медицинский календарь». Это говорит о некой преемственности: «Медицинский календарь» был задуман еще в начале XIX века знаменитым московским терапевтом Матвеем Яковлевичем Мудровым и осуществлен учениками после смерти его во время эпидемии холеры в 1831 году.

Листая справочник, я вновь думаю над тем, о чем с отцом не говорила: сожалел ли он, что расстался со своей благородной профессией, уйдя в революцию?

Женат и счастлив

Ходил отец в наш дом не только к нам, но и к новым знакомым на четвертом этаже – к сестрам Паппе. Вскоре он женился на младшей – Ольге. В предыдущей главе я уже сказала об этом коротко. Для меня это событие не обошлось без переживаний. Он не говорил мне о своем намерении и однажды пришел с вопросом: согласна ли я на их брак? Она хотела, чтобы отец узнал, согласна ли я. Если я буду против, она не может принять его предложение. «Да или нет?» – спрашивал у меня папа.

Взрослые поставили девчонку в труднейшее положение. Душа моя заметалась. Отец сидит возле и ждет ответа. В свои четырнадцать лет я еще была так наивна, что надеялась на его возвращение к нам. Мечты и надежды мои рушатся, но мало этого – я еще должна способствовать их крушению. Догадайся тогда папа спросить моего согласия от себя, вероятно, я оценила бы его деликатность. А теперь как сказать «нет»? Как он примет это, как будет относиться ко мне потом? И я сказала «да». Но после его ухода долго плакала: «да» было вынужденным, и мне казалось, что я предаю маму.

Вероятно, намерения у Ольги Андреевны были самые хорошие и она действительно хотела моего согласия для спокойствия и общего мира. Но получилось как-то надуманно, театрально – красиво, но не по-правдашнему. Ведь я ничего не знала ни о ней, ни о ее чувствах. Почему мне предлагали решать их судьбу? А что, если бы я сказала «нет»? Думаю, все равно бы это состоялось – их брак был решен «на небесах».

Поревновав, поогорчавшись, я примирилась. Оля делала всё, чтобы «приручить» меня, чтобы мне было приятно бывать на Гранатном, где стало уютнее и наряднее. Появились ее вещи – диванчик, столик, шкафчик, хорошая посуда и цветы на окнах.

А в углу – большой образ Христа Спасителя: голова в терновом венце. В окладе, но не икона, а фрагмент картины. Меня смущало, конечно, не то, что картина, а самый образ безысходности страданий, которым нет конца.

Ольга Андреевна была религиозна – традиционно, по воспитанию. С годами, с пережитым вера ее становилась более глубокой. Не знаю как, но постепенно, возможно, не без ее влияния, по жизненным обстоятельствам стал верить в Бога и отец.

Для мамы мое отношение к женитьбе отца не было тайной. Сама она отнеслась к этому событию разумно-спокойно. Никаких мыслей о возможности возвращения у нее и быть не могло – слишком далеко разошлись их пути. Мама всячески старалась поддерживать мое общение с отцом, дружелюбно отзывалась об Ольге Андреевне и не позволяла мне нарушать установившийся порядок: по воскресеньям я непременно иду к папе. Впрочем, желание нарушать возникало редко. У отца было тепло, весело и вкусно. Олечка, как я стала вскоре ее называть, заботилась о том, чтобы воскресный обед доставлял удовольствие папе и гостям. Настоящие гости, ее подруги или кто-нибудь из знакомых, бывали редко. Неизменными участниками воскресных обедов были свои: я и сестра Оли, Татьяна Андреевна, получившая вскоре от меня новое имя – Татан.

Милая, скромная, неприметной внешности, она была доброй душой, отзывчивой, готовой всегда всем помочь. В широком семейном кругу Татан стала всеобщей любимицей. Присущее ей свойство растворяться в чужих заботах и бедах, выручать из трудностей сделало ее общей родственницей. В круг ее забот вошла и моя сестра Людмила с семьей, потом – мои дети, но главное место в сердце Т. А. занимала Оля со своим мужем. Так и прошла жизнь Татана у чужого очага, но никто никогда не считал ее чужой. И любовь свою, робкую, скрытную, она отдала сначала мужу сестры, потом избраннику подруги, боясь обнаружить свои чувства.

Вернемся к воскресным обедам. Не знаю, доводилось ли мне когда обедать за столом, накрытым белой крахмальной скатертью, на которой приборы лежали на стеклянных подставочках, и возле каждого – полотняная салфетка в своем особом кольце, тарелки одинаковые – столовый сервиз и еще множество незнакомых мне предметов – ножички, ложечки, совочки. Дома всегда, насколько я помню, к еде относились как к досадной трате времени. Ели быстро, мимоходно, на чем придется. Исключением были лишь праздничные застолья.

На Гранатном по воскресеньям я получала уроки хорошего тона, без чрезмерностей, что называются «цирлих-манирлих», наглядно, без наставлений. В праздники, по семейным датам бывали у Розановых (Оля приняла фамилию отца) и «большие гости». Это были ее знакомые, друзья. На этих приемах знакомых отца не бывало. Но сам он старые связи поддерживал, друзей навещал.

Тут же, на Спиридоньевке, почти напротив, жили Цедербаумы – Иковы. Две семьи, объединенные родственно. Владимир Осипович с дочерью и женой и сводная сестра жены с мужем, Владимиром Константиновичем Иковым, и сыновьями. Иков был связан с мамой меньшевистскими делами до 30-х годов. Владимир Осипович уже пошел по «второму кругу» тюрем и ссылок. В этом большом семействе, «меньшевистском гнезде», праздновали все православные праздники и особенно лихо – Масленицу. Мне довелось на ней побывать с отцом еще до его женитьбы. Толпа гостей за сдвинутыми столами, горы блинов с пылу с жару, всё, что положено к блинам, – икра, масло, сметана, разные закуски и вина, водка. Шум, тосты, смех и даже песни.

Олины гости были другие – совсем иной слой интеллигенции. Камерный певец, пианистка – разговоры о концертах и исполнителях; жена певца, несостоявшаяся поэтесса, – поэзия, увлечение символистами. Несколько гимназических подруг Оли: томная барышня Вера Шайнман, не похожие друг на друга сестры Красенские – Катя, красивая барынька цыганского пошиба, жена нэпмана, называемого по-собачьи Жучка (она никогда не брала его с собой в общество), и Лидия, талантливая пианистка. Кажется, певец да еще скромный инженер, с которыми мне легко болталось, – были прежние увлечения Оли. Изредка появлялась ее старшая сестра, Нина Андреевна. Красивая, строгая до сухости, она замораживала всё общество – смолкали разговоры, наступало оцепенение. Нина занималась теософией в кружке, как-то связанном с Андреем Белым. Этот кружок собирался иногда у нее дома, где мне разрешалось играть на пианино – я начала заниматься музыкой в школе. Однажды я пришла не вовремя, двери открыла Татан и объяснила – у Нины собрание. Пока мы тихонько говорили в передней, я услышала странные звуки, идущие из комнаты: один голос размеренно считал – «один, два, три – и – три, два, один», а под этот счет гудели с подвывом несколько голосов. Затем раздавался музыкальный аккорд. Пианино не могло войти в Олино «приданое», так как было нужно Нине – она занималась музыкой и преподавала в школе. А жаль – мы могли бы слушать у папы музыку и пение. Пианистку Лидию Красенскую и певца Константина Зайцева мне довелось слышать раза два на концертах. В отличие от своей сестры Лида была замкнута, печальна, что-то врубелевское было в ее угловатой, изысканно-тонкой внешности. Надлом был и в ее душе: через несколько лет она покончила с собой. Все эти люди, бывавшие на Гранатном, были тоже Олиным «приданым», и отец их принял.

В серьезных разговорах я не участвовала, только слушала, но свою лепту в Олины приемы вносила. «Давайте поиграем!» – просила я. Сначала ко мне снисходили как к заскучавшему ребенку, потом оживлялись и даже могли увлечься. Шарады и фанты – это были игры еще их юности, вспомнить которые было приятно. Старшие по возрасту и настрою оставались зрителями. Самыми живыми в играх были мы с Олей – между нами было всего тринадцать лет разницы, она могла быть моей старшей сестрой.

В конце концов мы с ней подружились, и в доме отца я чувствовала себя легко и просто. Однако теперь мы с папой редко, очень редко читали вслух немецких поэтов и совсем не говорили о прошлом – о годах его юности, об «участии в революции». Однако то, что он мне рассказывал, ему захотелось написать. Так сохранились эпизоды из его детства (рукопись) и даже изданная Обществом политкаторжан книжечка «Через границу» – о четырех нелегальных переходах с помощью контрабандистов.

Единственное, что мне не нравилось в «приемах» на Гранатном, – это разговоры на злободневные темы. Они велись в духе «злопыхательства». Конечно, я смеялась вместе со всеми над этими шутками и анекдотами, которые ходили тогда в компаниях, но мне всегда при этом было жалко мужика. Того темного, полуграмотного, который, приехав в город, недоумевает, читая непонятные ему вывески и таблички: вход – «ве-хо-о-дэ – что это за учреждение?» или вывеска «Коммутаторы. Аккумуляторы» – «кому – таторы, а кому – ляторы, – вот тебе и коммунизм!». Смешнее были частушки: «Ленин Троцкому сказал: „Пойдем, Троцкий, на базар! Купим лошадь карию, накормим пролетарию!“» – и другие подобные.

Никогда в этой среде не говорили серьезно о политике, да и говорить так мог только мой отец. Но он молчал, да и слушать его было некому. Чем занималась Олечка, что занимало ее, недоучившуюся в силу обстоятельств на Высших женских курсах? Что было делом ее жизни? Думаю, что не ошибусь, сказав: делом ее жизни было любить мужа, моего отца. Остальное – работа в совучреждениях: делопроизводство, секретарство – было вынужденной необходимостью и подчинялось главному.

А на дворе был нэп – какое же «тысячелетие»? Времена спутались – то ли ушли в прошлое, то ли перепрыгнули настоящее. Но прежде чем вспомнить нэп, скажу о маме, о ее делах («у меня свои дела») в начале 20-х.

На паркете восемь пар мухи танцевали ноты для фортепиано

Упражнения «Муха».

1. Увидеть муху, сидящую на правом колене, всмотреться в нее, поймать ее, почувствовать в кулаке, поднести кулак к уху. Слушать, как звенит муха. Пить на выдохе, подражая мухе: «з-з-з». Выпустить муху, раскрыть ладошку, проследить глазами ее полет, вдохнуть вновь.

2. Одновременно на ударные слоги соединить на обеих руках второй, третий, четвертый, пятый пальцы поочередно с первым пальцем руки. На слова «в обморок упали» расслабить кисти рук, уронить их:

На паркете в восемь пар мухи танцевали, Увидали паука — в обморок упали.

Петь эту же песенку на слогах «зум», «зу» и одновременно дирижировать кистью руки. Кисть должна быть гибкой, четко указывать акценты в музыке.

Упражнение «Тополиный пух».

Начало лета. Жаркий день. Вокруг лежит тополиный пух. Увидеть пух, всмотреться в него, присесть, собрать немного пуха мягкими подгребающими движениями пальцев рук. Легкими движениями пальцев перебрасывать пух с руки на руку, дуть на него, снова ловить и проговаривать стихотворение, дирижируя рукой:

Летом снег! Просто смех! Снег по городу летает, Почему же он не тает?

Упражнение «Ай-я, жу-жу» (Латышская народная песня. Русский текст В. Ванникова, гармонизация В. Шепулина.)

Читайте также:

На паркете восемь пар мухи танцевали ноты для фортепиано

Новый альбом известных салонных танцев (14 пьес)

Ноты Т. Смирнова - Allegro. Фортепиано. Интенсивный курс. Тетрадь 12: Праздничный вечер

Ноты И. Королькова - Танец мух

Комментарии

На паркете восемь пар мухи танцевали ноты для фортепиано

Центр музыкального развития "Камертон"

На паркете восемь пар мухи танцевали ноты для фортепиано

Приходите на портрет

Пальчиковые игры для детей 5–6 лет

Текст книги "Странствие бездомных"

Печальная весна

Женат и счастлив

На паркете восемь пар мухи танцевали ноты для фортепиано