Жилища на сваях растаяли в тумане

Обновлено: 08.07.2024

Дома на сваях: от альпийских поселений неолита и избы Бабы-Яги до современных зданий

Продолжение темы старинных технологий строительства. Предыдущие материалы:

Среди распространенных в разное время и в разных регионах постройках стоит назвать дома на сваях. Чаще всего сейчас они встречаются в теплых краях, где регулярно случаются сильные дожди, велик риск наводнений. Однако когда-то такие постройки были популярным жильем и на территории нынешней Европы.

Реконструкция свайного жилья времен неолита в Альпах Реконструкция свайного жилья времен неолита в Альпах Современное свайное жилье в Лаосе Современное свайное жилье в Лаосе

Такое жилье возводилось либо на суше рядом с крупным водоемом, либо на заболоченном берегу озера/реки. Иногда в случае неглубокого водоема свайные дома могли строиться на некотором удалении от берега, образуя своего рода "остров".

Еще одна реконструкция, музей Унтерульдинген на Боденском озере Еще одна реконструкция, музей Унтерульдинген на Боденском озере

Сваи, как понятно по иллюстрациям, были деревянные. Материал на них шел максимально плотный и долговечный, диаметр свай был сравнительно невелик - 10. 20 см. Поскольку несущая способность таких свай небольшая, ставили их много, по четыре-восемь штук на сторону и дополнительно под основной частью дома. Фактически, не менее одной сваи на 1. 1,5 кв.м. Выполнялась обвязка, создавалась полноценная платформа из жердей и расколотых пополам тонких стволов. В некоторых домах сваи, продолжаясь выше уровня пола, служили каркасом для стен.

Пример группового расположения домов на одной платформе Пример группового расположения домов на одной платформе

Стены зданий были плетеными, с обмазкой и без, крыши из тростника.

Конечно, такое жилье трудно назвать особенно уютным - сырость от воды, продуваемые стены и пол, необходимость перебираться от дома к дому по мосткам или на лодке. Зато рыбу, должно быть, получалось ловить прямо с порога :)

В Юго-Восточной Азии, в дельте Амазонки, кое-где в Африке такие дома строят до сих пор, благо климат там более благоприятствует - хоть и влажно, но постоянно тепло.

Поскольку с инструментами и технологиями у современных жильцов свайных домов на воде все-таки получше, чем у людей неолита, для отделки используются струганые и пиленые доски, черепица, современные краски. Правда, сырость и насекомые от этого никуда не деваются.

Интересно, что дома на сваях - достояние не только неолитической культуры Альп и современных тропических регионов. На территории современной России тоже были такие постройки. Чаще всего на сваи поднимали так называемые лабазы - то есть хранилища продуктов и вещей в лесу. В такие "лесные кладовые" зверю было забраться непросто, особенно если окон не было (кроме волоковых), а двери и крыша выполнялись как положено, максимально прочно и добротно.

Дома на сваях: от альпийских поселений неолита и избы Бабы-Яги до современных зданий

Еще один, знакомый, наверное, всем по детским сказкам, образ - избушка "на курьих ножках". Считается, что прообразом жилья Бабы-Яги были "похоронные домики", их еще называли "изба смерти". В них хоронили своих покойников некоторые народы (например, мордва). Естественно, окна и печь таким постройкам не полагались, а дверь была единственной и очень низкой. Да и размеры были более чем скромные.

Дома на сваях: от альпийских поселений неолита и избы Бабы-Яги до современных зданий

Самое интересное, что "курьи ножки" избы Бабы-Яги к курам отношения не имеют, хотя в сказках изображают именно лапы курицы.

Рекомендую пересмотреть фрагменты из замечательной сказки А.Роу "Морозко", там и изба, и Баба-Яга во всей красе, играет великолепный артист Г.Милляр. Еще очень удачно избушка именно с куриными лапами показана в мультфильмах "Вовка из дворца пионеров", "А Баба-Яга против!", "Летучий корабль" и многих других.

Более реалистичные изображения избушек на ножках можно встретить на картинах русских художников.

Дома на сваях: от альпийских поселений неолита и избы Бабы-Яги до современных зданий

Они, конечно, напоминают лапы, но на самом деле это пни, обоженные - "обкуренные", "курные" - для прочности.

Жилища на сваях растаяли в тумане

Джон Рональд Руэл Толкин

Хоббит, или Туда и Обратно

Здравствуйте, не ждали!

Хоббит жил себе поживал в норе под землей. Только не подумайте, что это была затхлая, сырая и грязная дыра со скользкими стенками, источенными вдоль и поперек дождевыми червями. Впрочем, не похожа она и на те норы, где, может быть, и сухо, и чисто, зато негде присесть и нечего поесть. Хоббичья нора – особенная. Жить в ней удобно и приятно.

Хоббит, о котором мы толкуем, был крепким, зажиточным хозяином. А звали его Бэггинс. С незапамятных времен обитали Бэггинсы в окрестностях Холма, и род их считался весьма почтенным. Не богатством снискали они уважение соседей, а тем, что жили пристойно и спокойно, ничего с ними не приключалось, да и сами они ни в какие приключения не пускались. Никого Бэггинсы не удивляли, и никто этому не удивлялся. Тем интереснее история, приключившаяся с нашим Бэггинсом. Он вдруг стал вытворять такое, чего от него и ожидать не могли. Впрочем, уважения не потерял, а, наоборот, приобрел…

Но давайте не будем спешить и забегать вперед, заглядывать в конец книги. Начнем, как водится, с начала.

Итак, матушка хоббита… Стоп! Полагаю, нам следует объясниться и объяснить: кто же такие эти хоббиты? В наше время это мало кто знает, ибо хоббиты нынче встречаются редко и к тому же избегают встреч с Большеногими, как они называют нас, людей. Хоббиты – народец совсем невысокий. Они даже пониже гномов, а человеку и вовсе по пояс. В отличие от гномов они совершенно безбородые. Да и волшебства в них ни на волос, если, конечно, не считать волшебным умение исчезнуть быстро и бесшумно, едва заслышав слоновий топот Большеногих. Шумных и неуклюжих недотеп вроде нас с вами хоббиты чуют за милю. И все же при всей их прыткости хоббиты несколько толстоваты и склонны отращивать брюшко. Одежду они любят яркую, предпочитая зеленые и желтые цвета. Зато башмаков не носят вовсе, потому что уже от рождения ступни у них вроде крепкой кожаной подошвы. Ноги у хоббитов мохнатые, сплошь покрытые коричневой шерсткой, а на голове шапка густых кучерявых волос. Хоббиты – добродушные парни с тонкими ловкими пальцами и улыбчивыми физиономиями. Смех у хоббитов переливчатый и гортанный. Особенно весело и заразительно смеются они после обеда, а уж обедать хоббиты горазды: могут и два раза в день, если, конечно, выпадет такая удача.

Вот вы и узнали немного о хоббитах. Теперь можно дальше рассказывать. Мы, как помните, толковали о хоббите, полное имя которого, кстати, Бильбо Бэггинс, и о его матушке. А была она, между прочим, знаменитой Белладонной Тук, одной из трех дочерей Старого Тука, главы Заречных хоббитов, то есть живших За Рекой. Впрочем, Река – это громко сказано. Скорее речушка, маленькая речка, лопочущая у подножия Холма. Ходили среди хоббитов слухи, будто п pan pan радед Тука был женат на фее. Выдумки, конечно, но что-то не совсем хоббичье все же в Туках замечали. Вдруг ни с того ни с сего кто-нибудь из туковского рода-племени пускался на поиски приключений. Этот позор старались поскорее забыть и скрыть от соседей. Чего скрывать, уважения семейству Туков это не добавляло. А род Бэггинсов, хоть и не столь богатый, всегда считался почтеннее и основательнее.

Белладонна Тук, спешу вас уверить, и не помышляла о каких-то приключениях, тем более после того, как вышла замуж за Банго Бэггинса и превратилась в благопристойную миссис Бэггинс. Банго, отец Бильбо, выстроил для нее роскошную хоббичью нору, какой не видывали ни Под Холмом, ни За Холмом, ни тем более За Рекой. В этой норе они и прожили в мире и согласии до конца своих дней. Бильбо, их единственный сын, взял от папаши солидность и основательность Бэггинсов, но где-то в самой глубине его натуры все же таилась до поры до времени некая странность, которая досталась ему в наследство от Туков. Впрочем, лет до пятидесяти Бильбо жил себе поживал, как мы уже сообщали, в доставшейся ему от родителей роскошной норе и о другой жизни не помышлял.

Все началось одним тихим, сонным утром, какие нередко выпадали в те годы, когда в мире были тишь да благодать, все вокруг цвело и зеленело, а народ хоббитов благоденствовал. Бильбо Бэггинс после сытного завтрака сидел в удобном кресле на пороге своей норы. Он привычно покуривал деревянную трубку, такую длинную, что она покоилась на коленях его мохнатых, но аккуратно причесанных ног. И надо же было случиться такому, что как раз в этот момент мимо проходил Гэндальф.

Гэндальф! Если бы вы слышали о нем хоть малость из того, чего наслышался я, а я, между прочим, и сам знаю всего лишь малую толику, то вы поверили бы в любую невероятную историю. А необыкновенные истории и необычайные приключения случались всюду, где бы он ни появлялся. Уже много лет, с тех самых пор как умер его давний друг Старый Тук, Гэндальф не наведывался в эти края, не бывал ни У Холма, ни За Рекой. Неудивительно, что нынешние взрослые хоббиты, которые в те далекие времена были малышами-хоббитятами, успели позабыть, каков он с виду.

Потому и для Бильбо в то утро Гэндальф был всего-навсего согбенным старцем в высокой островерхой синей шляпе, в просторном сером плаще и серебряном шарфе, из-под которого выпрастывалась длинная, почти до пояса, седая борода. Старец опирался на посох и медленно передвигал ноги в тяжелых черных башмаках.

– Доброе утро! – вежливо поздоровался Бильбо.

Впрочем, оно и впрямь было добрым. Светило солнышко. Травка зеленела.

Но Гэндальф взглянул на Бильбо из-под густых кустистых бровей, которых не скрывали даже большие поля шляпы, и сурово спросил:

– Что ты хотел сказать, сказав «доброе утро»? Просто пожелал мне доброго утра? Или же считаешь, что оно и для меня доброе, хотя я и словом об этом не обмолвился? Или тебе оно кажется добрым? Или, наконец, ты сам добрый этим утром?

– Все вместе, – растерянно пролепетал Бильбо. – И еще оно доброе для того, чтобы выкурить трубочку доброго табака на свежем воздухе. Если и у тебя есть трубка, присаживайся и покурим вместе. Торопиться некуда, день длинный.

Доисторические свайные жилища - свидетели бронзового века

Десять тысяч лет одной рыбацкой деревушки на Боденском озере.

Местечко Унтерульдинген (Unteruhldingen) на Боденском озере хорошо известно многим любителями археологии. Здесь около берега находятся следы свайных жилищ, датированные 1300-800 годами до нашей эры.

Такие свайные поселения на воде обеспечивали лучшую защиту от врагов и диких животных. Этим, в частности, объясняется их широкое распространение в период позднего бронзового века. Только на территории Баварии и Баден-Вюртемберга на сегодняшний день обнаружены следы 17 таких поселений, а в целом по Европе их насчитывается более сотни. В 2011 году они были внесены в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Первые жилища такого типа реконструировали в Унтерульдингене в 1922 году. Этому предшествовали раскопки и научные исследования. Сейчас в музее на Боденском озере можно получить хорошее представление о том, как выглядела деревенская жизнь в доисторическую и протоисторическую эпоху.