Научись плитку класть будешь на мерседесе
Обновлено: 09.05.2024
Научись плитку класть будешь на мерседесе
Все проекты
Для бизнеса
Другие проекты
добавлена сегодня в 11:00
Вышли на субботник
добавлена сегодня в 10:00
добавлена сегодня в 09:00
Чем тише у тебя внутри, Тем звуки у природы звонче, И запахи свежее, тоньше, И воздуха и солнца больше. Всё это – дар! Его прими…
добавлена сегодня в 08:00
Всем доброго, солнечного осеннего утра с волшебным шелестом опадающей листвы, с новыми радостями и надеждами.
добавлена вчера в 23:43
а с вами вновь прогноз погоды в москве и подмосковье дождь в уфе дожди в анапе дождик в санкт петербурге два дождя ©
добавлена вчера в 23:11
улетают птицы холодов боясь и моя кукуха с ними собралась ©
добавлена вчера в 17:49
Художник: Сергей Боев. "Осенний натюрморт".
добавлена вчера в 11:00
Будь спокойна, моя деликатная, Робко любящая и любимая: Ты ведь осень моя ароматная, Нежно-грустная, необходимая… Игорь Северянин
добавлена вчера в 09:00
Осенние цветы - души очарованье, В них – радость и печаль, и осени дыханье.
добавлена вчера в 08:00
Безумец звал вчерашний день, Глупец с надеждой верил в завтра. И лишь счастливый из людей Был кружке чая рад на завтрак
Всё 13 017
Обсуждаемые
Вы отметили максимальное количество друзей (64) на этой фотографии.
В данный момент вы не можете отметить человека на фотографии. Пожалуйста, попробуйте позже.
Фотография недоступна этому человеку
Чтобы отметить человека, наведите на него курсор и нажмите левую кнопку мыши. Чтобы отметиться на фото, наведите на себя курсор и нажмите левую кнопку мыши.
Научись плитку класть будешь на мерседесе
Все проекты
Для бизнеса
Другие проекты
добавлена сегодня в 01:02
У русских нет других богатств, кроме Бога. Единственное наше сокровище - это Православие. В этом смысле мы самые богатые люди в мире. Протоиерей Андрей Ткачев.
добавлена сегодня в 00:58
Автор: Анна Тарасова "Сегодня я стала свидетелем вот такого, тронувшего меня поступка. Женщина из какой-то среднеазиатской страны решила помочь дедушке завязать шнурок. Он зашел в вагон на Тверской, заметив, что у него развязался шнурок присел и стал пытаться его завязать, но самостоятельно сделать этого явно не мог. Я раздумывала помочь ему, но мне казалось, что он вот вот сможет победить его сам. У дедушки тряслись руки и ему было очень трудно нагибаться вниз. И ей и мне стало понятно, что ни
Петр Мамонов: «Научись класть плитку – и будешь ездить на «мерседесе»
В Воронеже с моноспектаклем «Дед Петр и зайцы» побывал один из самых противоречивых персонажей российской культурной действительности, Петр Николаевич Мамонов. Сегодня он наиболее известен как актер (главные роли в фильмах «Остров», «Царь»), так что многие даже не в курсе, что Петр – еще и замечательный музыкант. За что, собственно, и был любим задолго до своей всенародной известности в качестве «отца Анатолия».
В представлении, учиненном Мамоновым в Воронежском концертном зале, музыкально-лирико-танцевальные композиции были, пожалуй, на первом плане. Скоморошество и драматизм, старость и юность, буря и натиск – все смешалось в фантазийном коктейле, которым Петр Николаевич щедро потчевал воронежцев. Зал был полон и внимал кувыркающемуся, танцующему, поющему, читающему стихи «мультиартисту», затаив дыхание.По завершении спектакля Петр Николаевич любезно раздал автографы всем желающим, ответил на вопросы прессы и других любопытствующих граждан, самобытно формулируя свою позицию по эстетическим, семейным, мировоззренческим направлениям.
«Жить – значит «шуропить башкой»
– Петр, в ходе спектакля вы много поете и танцуете. У вас удивительная пластика! Как поддерживаете форму?
– Я поддерживаю форму с помощью «Господи, помилуй».
– То есть как? Никаких тренировок?
– Никаких. О том же самом спрашивали американского певца Джеймса Брауна, когда он уже был в преклонном возрасте (самому Мамонову сейчас 61 – прим. авт.), и он говорил: «Я только молюсь». А вот еще немецкий вратарь, Майер; старшее поколение, может, помнит, он был старше других хоккеистов, в 32 года выходил на лед… Его тоже спрашивали: «как вы поддерживаете форму?» «Час прогулки по лесу, – тот отвечал. – Это пускай молодые тренируются, у меня все уже оттренировано!» Вот так и я примерно.
– Один популярный журнал разместил десятку знаменитостей, которые больше всего жертвуют на храмы. Вы там первый. В этой десятке еще Трофим-певец, Анна Семенович. Вот скажите…
– Скажу: я на храмы не жертвую. У нас, христиан, есть такое правило – десятую часть дохода надо отдавать в ту церковь, куда ты ходишь. Я стараюсь это исполнять.
– А бабушкам в подземных переходах вы милостыню подаете? И надо ли подавать?
– Лучше подать, чем не дать. Но – очень взвешенно. И не тем профессионалам, которые в переходе, а тем, кому «на билет», «доехать домой». Вообще, наша жизнь – это не «прочитал и сделал», это каждый раз «шуропить башкой». Вот дам я ему на водку, а он напьется и помрет – значит, я содействую его гибели. А если не дам денег, но иду с ним в магазин, колбаски ему покупаю, хлеба? Вот, думаю, сейчас отдаст это все обратно за полцены, ан нет – смотрю, ест! Тот самый, который говорил: «дай, браток, умираю с похмела»… Но тут надо же с ним в очереди стоять, следить, чтобы он чего из кармана не стырил. Трудно!
Не покрасоваться, а порадовать
– Петр Николаевич, как вы оцениваете современное российское кино?
– Мне лично, Пете Мамонову, не нравится оно. Я смотрю Жана Габена своего любимого. Там все классно.
– А что именно вам не нравится?
– Когда я включаю, то слышу мат и сразу выключаю. Не смотрю. Потому что это как гнилое мясо на рынке. Понюхал – гнилое, и что, теперь все целиком есть? То же самое с пищей для души. Нельзя жрать гадость, надо беречься.
– Пишут, что в «Царе» вы не хотели сниматься, несмотря на большой гонорар…
– Я сниматься не хотел, когда сценарий был очень кровавый. Написал пермский писатель Иванов этакий триллер, где всякие-всякие были зверства. Я говорю: «Паша (режиссеру Павлу Лунгину – прим. авт.), это выше моих сил». И отказался. Но потом мы совместными усилиями, посоветовавшись с протоиереем, выработали более человечный сценарий. И я стал в этом участвовать. Деньги не являются мотивом моего участия в каком-либо деле. Но потом, бывает, платят очень много. Заплатил Павел Семеныч по доброй своей душе мне очень много. Чтобы я наконец построил дом, зажил в нормальных условиях. Вот в Швеции – 30 поэтов, и все на содержании государства. У всех виллы, только пиши себе стихи. У нас сами знаете как. Но я не жалуюсь, у нас лучше. У нас поэты, писатели, художники в гуще своего народа!
– Есть ли роль, которую вы бы хотели сыграть?
–Да, я хотел бы сыграть Дон Кихота. По моему возрасту и по моей жизненной позиции я очень был бы рад такой роли.
– Вы нашли для себя выход – православие. А вот другой известный музыкант, Федор Чистяков, ушел в «Свидетели Иеговы». Как смотрите на этот путь?
– Не так, не я нашел, а Господь открылся мне! Никто никуда не приходит. Но – надо проснуться. И взглянуть на собственную жизнь. Зачем я живу? Вопрос-то – один. Про других же не знаю ничего! И советую, советую свой взор обратить в себя. Сегодня вечером прийти, в зеркало глянуть и спросить: «Вот я день прожил, кому-нибудь от этого стало хорошо?» Если нет, значит, мимо день. Хоть и все успел, все сделал по бизнесу. Все сдал, все оформил. С налоговой разобрался. Но – мимо! А дело, может, мельчайшее – в метро уступить. Но каждый день. Каждый день чтобы был «плюс».
– Вы боитесь смерти?
– А что есть?
– Переход в другой мир, в другую жизнь. А вот где я буду там, неизвестно.
– В фильме «Мамон-Лобан» вы критикуете самолюбование. А скажите, разве спектакли и фильмы нельзя рассматривать как частный случай самолюбования?
– Мотив! Тут важен мотив, зачем все это делаешь. Я это делаю не чтобы покрасоваться перед вами, а чтобы вас порадовать. То есть мой мотив – любовь к вам, а у вас, по идее, ко мне. Если мы радуемся все вместе хорошему, то мы служим Богу непосредственно. Прямо в десятку! «И чувства добрые я лирой пробуждал»… Если так, то можно потом за это и деньги получать, и все остальное.
«Оставьте своих внуков в покое!»
– Петр Николаевич, скажите, а какой вы дедушка?
– Я дедушка, который не очень-то дедушка. Детей вообще воспитывают родители. И бабушкам с дедушками надо действовать очень взвешенно. Мы по мере сил внукам помогаем, но не живем за них. Не надо жить «за них». Обращаюсь к вам, дедушки с бабушками, оставьте в покое своих детей и внуков! Оставьте их, вы уже навластвовались! А вообще, почему вы так лезете туда? Потому что у вас по одному-два ребенка. Было бы семеро, так было бы не до этих внуков. Нерастраченная любовь выливается на бедного внука, и бедный внук вырастает чудовищем – я говорю о той любви, которая была рассчитана на семь человек, а достается одному. Она, бабуля, пятерых-то убила в утробе своей, а на внука насела – «с любовью»…
– Несколько лет назад, получая премию «Золотой орел», вы произнесли речь, которую многие потом цитировали. Говорили про аборты, про ситуацию в стране и закончили тем, что наши внуки будут в услужении у китайцев. Что бы вы добавили сейчас к этому?
– Когда я говорил эти слова, мы теряли миллион населения в год. Сейчас – 700 тысяч. Все равно много! Нетрудно посчитать, через сколько лет нас будет миллионов сорок. А значит, у нас отнимут все. Это как чемодан, который стоит на вокзале, набитый драгоценностями. Уйди на одну секунду – через пять минут его не будет. Страна наша – это 40% всех полезных ископаемых мира. Думаешь, оставят так? Жди! Только и зарятся все, чтобы ухватить. А поэтому – расслабимся… Не будете рожать, бабы, и все закончится. А рожать сейчас надо по пять, а не по два.
– От кого рожать-то? Где девушке мужа найти?
– Да-да, милые, проблема. Но – можно найти. В храмах, в среде верующих. У нас вот в храме девки ищут себе мужей. Ходят прямо и знакомятся, прекрасный способ. Но вообще тяжело сейчас с мужиками. Все – блины горелые. От армии лишь бы откосить. Ну, я вот такой умный. Хотя тоже от армии косил, тогда модно было.
«Мужик должен все уметь»
– Мы поняли из спектакля, что вы умеете рубить дрова. А еще что-то по дому делаете?
– Вот у меня плотник сделал шкаф – все косо, криво. Я купил циркулярку, весь инструмент… Сделал шкафы, полки в студии. Супер! У меня все ровно, «по ниточке». То есть взял, занялся – и сделал. Мужик должен все уметь. Я умею и пилить, и строгать. А другой вместо пилить-полоть-строгать – гири тягает. И еще при этом платит за абонемент. Или говорит еще: «работы нет». Ты научись плитку класть, чтоб не отваливалась – будешь на «мерседесе» ездить! Один скажет другому, другой третьему, и станешь кругом востребован, если мастер.
– Как к алкоголю относитесь?
– Я не проповедник, чтобы сказать: «не нужен!» И все резко бросили, как же… Помню, с актером как-то сидим, Будрайтисом («Никто не хотел умирать»), в Вильнюсе. Я ему говорю: «А рюмочку винца?» Он: «Мне от этого хуже только». Я так думаю – ни фига себе! Этот ответ засел у меня в голове моей несчастной. Вот я сижу в своей студии, слушаю винил. Если возникает мысль выпить, спрашиваю себя: «а будет ли лучше?» И сам же отвечаю: «не-а». Ни по каким параметрам не будет лучше. Это у меня кончилось, как кайф.
– Не возникало ли у вас желания написать книгу о жизни? Вы все очень толково разъясняете…
– Я человек публичный. Актер. Я это делаю вот так, как сейчас. Собственным своим присутствием. Со сцены. А то издали сборник моих интервью – я сильно недоволен этим. Потому что без моей редакции. А книжки я сам пишу. Пожалуйста, книжки. Вот книга моя (указывает на брошюрку под названием «Закорючки» в руке у одного из слушателей – прим. авт.). Таких четыре тома. Пожалуйста, читайте. Там все есть. В той форме, в которой считаю нужным.
Научись плитку класть будешь на мерседесе
Я всё умею — пилить, строгать, колоть. Мужик должен всё это делать, а не гири тягать в фитнес-клубе. Ой, жалуются некоторые, работы нет. Научись плитку класть — будешь на «Мерседесе» ездить. Я у себя на участке город целый выстроил, баню, сарай. А если на диване лежать и дыню наедать — плохо закончишь. Алкоголем, наркотиками. К сожалению, сейчас много таких мужиков.
Когда ко мне приезжают, говорят: «Далеко вы забрались». А я спрашиваю: «Далеко от чего?» И человек замолкает. Из-за того, что я в деревне живу, у меня каждый день другой. Каждый день — другое небо. Утром встал — и завертелось, а вечером смотришь и видишь: и такие облачка, и этакие Господь подпустил. Ни фига себе!
Стоишь и как безумный смотришь на эти звезды и думаешь: «Боже мой, вот завтра умру, и что я скажу ему?» Как в молитве говорится: если тень твоя так прекрасна, каков же ты сам? Я однажды вошел в дом, думал, сейчас компьютер включу, а электричества не было.
И я оказался в полной темноте. Лягте как-нибудь в темноте, отключите все «пикалки» и задайте себе такой вопрос: кто вы и как вы живете? Я вообще нормальный парень или так себе?
Отличные слова!! Только все ведь мы разные и дух у всех разный большинство сейчас не подходят под этот очерк и это грустно.
Научись плитку класть будешь на мерседесе
Петр Мамонов делится своими рассуждениями
Я всё умею — пилить, строгать, колоть. Мужик должен всё это делать, а не гири тягать в фитнес-клубе. Ой, жалуются некоторые, работы нет. Научись плитку класть — будешь на «Мерседесе» ездить. Я у себя на участке город целый выстроил, баню, сарай. А если на диване лежать и дыню наедать — плохо закончишь. Алкоголем, наркотиками. К сожалению, сейчас много таких мужиков.
Когда ко мне приезжают, говорят: «Далеко вы забрались». А я спрашиваю: «Далеко от чего?» И человек замолкает. Из-за того, что я в деревне живу, у меня каждый день другой. Каждый день — другое небо. Утром встал — и завертелось, а вечером смотришь и видишь: и такие облачка, и этакие Господь подпустил. Ни фига себе!
Стоишь и как безумный смотришь на эти звезды и думаешь: «Боже мой, вот завтра умру, и что я скажу ему?» Как в молитве говорится: если тень твоя так прекрасна, каков же ты сам? Я однажды вошел в дом, думал, сейчас компьютер включу, а электричества не было.
И я оказался в полной темноте. Лягте как-нибудь в темноте, отключите все «пикалки» и задайте себе такой вопрос: кто вы и как вы живете? Я вообще нормальный парень или так себе?
Научись плитку класть будешь на мерседесе
Я всё умею — пилить, строгать, колоть. Мужик должен всё это делать, а не гири тягать в фитнес-клубе. Ой, жалуются некоторые, работы нет. Научись плитку класть — будешь на «Мерседесе» ездить. Я у себя на участке город целый выстроил, баню, сарай. А если на диване лежать и дыню наедать — плохо закончишь. Алкоголем, наркотиками. К сожалению, сейчас много таких мужиков.
Когда ко мне приезжают, говорят: «Далеко вы забрались». А я спрашиваю: «Далеко от чего?» И человек замолкает. Из-за того, что я в деревне живу, у меня каждый день другой. Каждый день — другое небо. Утром встал — и завертелось, а вечером смотришь и видишь: и такие облачка, и этакие Господь подпустил. Ни фига себе!
Стоишь и как безумный смотришь на эти звезды и думаешь: «Боже мой, вот завтра умру, и что я скажу ему?» Как в молитве говорится: если тень твоя так прекрасна, каков же ты сам? Я однажды вошел в дом, думал, сейчас компьютер включу, а электричества не было.
И я оказался в полной темноте. Лягте как-нибудь в темноте, отключите все «пикалки» и задайте себе такой вопрос: кто вы и как вы живете? Я вообще нормальный парень или так себе?
Научись плитку класть будешь на мерседесе
Пётр Мамонов умеет все!
Я умею все — пилить, строгать, колоть. Мужик должен всё это делать, а не гири тягать в фитнес-клубе. Ой, жалуются некоторые, работы нет. Научись плитку класть — будешь на «Мерседесе» ездить. Я у себя на участке город целый выстроил, баню, сарай. А если на диване лежать и дыню наедать — плохо закончишь. Алкоголем, наркотиками. К сожалению, сейчас много таких мужиков.
Когда ко мне приезжают, говорят: «Далеко вы забрались». А я спрашиваю: «Далеко от чего?» И человек замолкает. Из-за того, что я в деревне живу, у меня каждый день другой. Каждый день — другое небо. Утром встал — и завертелось, а вечером смотришь и видишь: и такие облачка, и этакие Господь подпустил. Ни фига себе!
Стоишь и как безумный смотришь на эти звезды и думаешь: «Боже мой, вот завтра умру, и что я скажу ему?» Как в молитве говорится: если тень твоя так прекрасна, каков же ты сам? Я однажды вошел в дом, думал, сейчас компьютер включу, а электричества не было.
И я оказался в полной темноте. Лягте как-нибудь в темноте, отключите все «пикалки» и задайте себе такой вопрос: кто вы и как вы живете? Я вообще нормальный парень или так себе?
Петр Мамонов: «Научись класть плитку – и будешь ездить на «мерседесе»
В представлении, учиненном Мамоновым в Воронежском концертном зале, музыкально-лирико-танцевальные композиции были, пожалуй, на первом плане. Скоморошество и драматизм, старость и юность, буря и натиск – все смешалось в фантазийном коктейле, которым Петр Николаевич щедро потчевал воронежцев. Зал был полон и внимал кувыркающемуся, танцующему, поющему, читающему стихи «мультиартисту», затаив дыхание.
По завершении спектакля Петр Николаевич любезно раздал автографы всем желающим, ответил на вопросы прессы и других любопытствующих граждан, самобытно формулируя свою позицию по эстетическим, семейным, мировоззренческим направлениям.
«Жить – значит «шуропить башкой»
– Петр, в ходе спектакля вы много поете и танцуете. У вас удивительная пластика! Как поддерживаете форму?
– То есть как? Никаких тренировок?
– Никаких. О том же самом спрашивали американского певца Джеймса Брауна, когда он уже был в преклонном возрасте (самому Мамонову сейчас 61 – прим. авт. ), и он говорил: «Я только молюсь». А вот еще немецкий вратарь, Майер; старшее поколение, может, помнит, он был старше других хоккеистов, в 32 года выходил на лед… Его тоже спрашивали: «как вы поддерживаете форму?» «Час прогулки по лесу, – тот отвечал. – Это пускай молодые тренируются, у меня все уже оттренировано!» Вот так и я примерно.
– Один популярный журнал разместил десятку знаменитостей, которые больше всего жертвуют на храмы. Вы там первый. В этой десятке еще Трофим-певец, Анна Семенович. Вот скажите…
– Скажу: я на храмы не жертвую. У нас, христиан, есть такое правило – десятую часть дохода надо отдавать в ту церковь, куда ты ходишь. Я стараюсь это исполнять.
– А бабушкам в подземных переходах вы милостыню подаете? И надо ли подавать?
– Лучше подать, чем не дать. Но – очень взвешенно. И не тем профессионалам, которые в переходе, а тем, кому «на билет», «доехать домой». Вообще, наша жизнь – это не «прочитал и сделал», это каждый раз «шуропить башкой». Вот дам я ему на водку, а он напьется и помрет – значит, я содействую его гибели. А если не дам денег, но иду с ним в магазин, колбаски ему покупаю, хлеба? Вот, думаю, сейчас отдаст это все обратно за полцены, ан нет – смотрю, ест! Тот самый, который говорил: «дай, браток, умираю с похмела»… Но тут надо же с ним в очереди стоять, следить, чтобы он чего из кармана не стырил. Трудно!
Не покрасоваться, а порадовать
– Петр Николаевич, как вы оцениваете современное российское кино?
– Мне лично, Пете Мамонову, не нравится оно. Я смотрю Жана Габена своего любимого. Там все классно.
– А что именно вам не нравится?
– Когда я включаю, то слышу мат и сразу выключаю. Не смотрю. Потому что это как гнилое мясо на рынке. Понюхал – гнилое, и что, теперь все целиком есть? То же самое с пищей для души. Нельзя жрать гадость, надо беречься.
– Пишут, что в «Царе» вы не хотели сниматься, несмотря на большой гонорар…
– Я сниматься не хотел, когда сценарий был очень кровавый. Написал пермский писатель Иванов этакий триллер, где всякие-всякие были зверства. Я говорю: «Паша (режиссеру Павлу Лунгину – прим. авт. ), это выше моих сил». И отказался. Но потом мы совместными усилиями, посоветовавшись с протоиереем, выработали более человечный сценарий. И я стал в этом участвовать. Деньги не являются мотивом моего участия в каком-либо деле. Но потом, бывает, платят очень много. Заплатил Павел Семеныч по доброй своей душе мне очень много. Чтобы я наконец построил дом, зажил в нормальных условиях. Вот в Швеции – 30 поэтов, и все на содержании государства. У всех виллы, только пиши себе стихи. У нас сами знаете как. Но я не жалуюсь, у нас лучше. У нас поэты, писатели, художники в гуще своего народа!
– Есть ли роль, которую вы бы хотели сыграть?
–Да, я хотел бы сыграть Дон Кихота. По моему возрасту и по моей жизненной позиции я очень был бы рад такой роли.
– Вы нашли для себя выход – православие. А вот другой известный музыкант, Федор Чистяков, ушел в «Свидетели Иеговы». Как смотрите на этот путь?
– Не так, не я нашел, а Господь открылся мне! Никто никуда не приходит. Но – надо проснуться. И взглянуть на собственную жизнь. Зачем я живу? Вопрос-то – один. Про других же не знаю ничего! И советую, советую свой взор обратить в себя. Сегодня вечером прийти, в зеркало глянуть и спросить: «Вот я день прожил, кому-нибудь от этого стало хорошо?» Если нет, значит, мимо день. Хоть и все успел, все сделал по бизнесу. Все сдал, все оформил. С налоговой разобрался. Но – мимо! А дело, может, мельчайшее – в метро уступить. Но каждый день. Каждый день чтобы был «плюс».
– Вы боитесь смерти?
– А что есть?
– Переход в другой мир, в другую жизнь. А вот где я буду там, неизвестно.
– В фильме «Мамон-Лобан» вы критикуете самолюбование. А скажите, разве спектакли и фильмы нельзя рассматривать как частный случай самолюбования?
– Мотив! Тут важен мотив, зачем все это делаешь. Я это делаю не чтобы покрасоваться перед вами, а чтобы вас порадовать. То есть мой мотив – любовь к вам, а у вас, по идее, ко мне. Если мы радуемся все вместе хорошему, то мы служим Богу непосредственно. Прямо в десятку! «И чувства добрые я лирой пробуждал»… Если так, то можно потом за это и деньги получать, и все остальное.
«Оставьте своих внуков в покое!»
– Петр Николаевич, скажите, а какой вы дедушка?
– Я дедушка, который не очень-то дедушка. Детей вообще воспитывают родители. И бабушкам с дедушками надо действовать очень взвешенно. Мы по мере сил внукам помогаем, но не живем за них. Не надо жить «за них». Обращаюсь к вам, дедушки с бабушками, оставьте в покое своих детей и внуков! Оставьте их, вы уже навластвовались! А вообще, почему вы так лезете туда? Потому что у вас по одному-два ребенка. Было бы семеро, так было бы не до этих внуков. Нерастраченная любовь выливается на бедного внука, и бедный внук вырастает чудовищем – я говорю о той любви, которая была рассчитана на семь человек, а достается одному. Она, бабуля, пятерых-то убила в утробе своей, а на внука насела – «с любовью»…
– Несколько лет назад, получая премию «Золотой орел», вы произнесли речь, которую многие потом цитировали. Говорили про аборты, про ситуацию в стране и закончили тем, что наши внуки будут в услужении у китайцев. Что бы вы добавили сейчас к этому?
– Когда я говорил эти слова, мы теряли миллион населения в год. Сейчас – 700 тысяч. Все равно много! Нетрудно посчитать, через сколько лет нас будет миллионов сорок. А значит, у нас отнимут все. Это как чемодан, который стоит на вокзале, набитый драгоценностями. Уйди на одну секунду – через пять минут его не будет. Страна наша – это 40% всех полезных ископаемых мира. Думаешь, оставят так? Жди! Только и зарятся все, чтобы ухватить. А поэтому – расслабимся… Не будете рожать, бабы, и все закончится. А рожать сейчас надо по пять, а не по два.
– От кого рожать-то? Где девушке мужа найти?
– Да-да, милые, проблема. Но – можно найти. В храмах, в среде верующих. У нас вот в храме девки ищут себе мужей. Ходят прямо и знакомятся, прекрасный способ. Но вообще тяжело сейчас с мужиками. Все – блины горелые. От армии лишь бы откосить. Ну, я вот такой умный. Хотя тоже от армии косил, тогда модно было.
«Мужик должен все уметь»
– Мы поняли из спектакля, что вы умеете рубить дрова. А еще что-то по дому делаете?
– Вот у меня плотник сделал шкаф – все косо, криво. Я купил циркулярку, весь инструмент… Сделал шкафы, полки в студии. Супер! У меня все ровно, «по ниточке». То есть взял, занялся – и сделал. Мужик должен все уметь. Я умею и пилить, и строгать. А другой вместо пилить-полоть-строгать – гири тягает. И еще при этом платит за абонемент. Или говорит еще: «работы нет». Ты научись плитку класть, чтоб не отваливалась – будешь на «мерседесе» ездить! Один скажет другому, другой третьему, и станешь кругом востребован, если мастер.
– Как к алкоголю относитесь?
– Я не проповедник, чтобы сказать: «не нужен!» И все резко бросили, как же… Помню, с актером как-то сидим, Будрайтисом («Никто не хотел умирать»), в Вильнюсе. Я ему говорю: «А рюмочку винца?» Он: «Мне от этого хуже только». Я так думаю – ни фига себе! Этот ответ засел у меня в голове моей несчастной. Вот я сижу в своей студии, слушаю винил. Если возникает мысль выпить, спрашиваю себя: «а будет ли лучше?» И сам же отвечаю: «не-а». Ни по каким параметрам не будет лучше. Это у меня кончилось, как кайф.
– Не возникало ли у вас желания написать книгу о жизни? Вы все очень толково разъясняете…
– Я человек публичный. Актер. Я это делаю вот так, как сейчас. Собственным своим присутствием. Со сцены. А то издали сборник моих интервью – я сильно недоволен этим. Потому что без моей редакции. А книжки я сам пишу. Пожалуйста, книжки. Вот книга моя (указывает на брошюрку под названием «Закорючки» в руке у одного из слушателей – прим. авт. ). Таких четыре тома. Пожалуйста, читайте. Там все есть. В той форме, в которой считаю нужным.
Научись плитку класть будешь на мерседесе
«Я всё умею — пилить, строгать, колоть. Мужик должен всё это делать, а не гири тягать в фитнес-клубе. Ой, жалуются некоторые, работы нет. Научись плитку класть — будешь на «Мерседесе» ездить. Я у себя на участке город целый выстроил, баню, сарай. А если на диване лежать и дыню наедать — плохо закончишь. Алкоголем, наркотиками. К сожалению, сейчас много таких мужиков. ».
Когда ко мне приезжают, говорят: «Далеко вы забрались». А я спрашиваю: «Далеко от чего?» И человек замолкает. Из-за того, что я в деревне живу, у меня каждый день другой. Каждый день — другое небо. Утром встал — и завертелось, а вечером смотришь и видишь: и такие облачка, и этакие Господь подпустил. Ни фига себе!
Стоишь и как безумный смотришь на эти звезды и думаешь: «Боже мой, вот завтра умру, и что я скажу ему?» Как в молитве говорится: если тень твоя так прекрасна, каков же ты сам? Я однажды вошел в дом, думал, сейчас компьютер включу, а электричества не было.
И я оказался в полной темноте. Лягте как-нибудь в темноте, отключите все «пикалки» и задайте себе такой вопрос: кто вы и как вы живете? Я вообще нормальный парень или так себе?
Читайте также: