Дизайн квартиры в доме наркомфина
Обновлено: 24.04.2024
В Москве завершилась реставрация дома Наркомфина. Вот как теперь выглядит памятник конструктивизма Из ветхой коммуналки в люксовый отель
Спустя три года завершилась реставрация дома Наркомфина — одной из главных московских построек в духе конструктивизма . За реставрацию отвечал Алексей Гинзбург — внук архитектора проекта Моисея Гинзбурга.
Предыстория реставрации
Здание на Новинском бульваре построили в 1928–1930 годах по проекту архитекторов Моисея Гинзбурга и Игнатия Милиниса для работников Народного комиссариата финансов СССР. Капитального ремонта объект не видел на протяжении 80 лет. В 2006 году Дом Наркомфина включили в список 100 памятников мировой культуры, находящихся под угрозой уничтожения. А еще через десять лет часть помещений пришли в аварийное состояние. Посмотреть, каким дом Наркомфина был до реставрации и кто в нем жил, можно в материале The Village.
Сила случая: квартира в доме Наркомфина по проекту Ananiev Interiors
Гостиная. Диван, More Möbel. На столе, More Möbel, — блюдо работы Галины Антоновой, 1961 год, Чехия. Декоративная подушка, AtelierTati. Винтажные стулья по дизайну Эгона Айермана, NG Gallery. На стене справа — подписанная литография Этторе Соттсасса из серии «Эскизы ваз», Alina Pinsky Gallery. Винтажный торшер, предположительно по дизайну Анжело Бротто, NG Gallery. Пара винтажных кресел из Германии, NG Gallery. Ширма, L’Appartement. На винтажном комоде, NG Gallery, слева направо: настольная лампа, Stilnovo, 1960-е; ваза, коллекция Finlandia, дизайн Тимо Сарпаневы, 1964 год; автолитография «Натурщик» Виктора Дувидова, 1960-е; скульптура Old Tower работы Константина Становова. На стене — работа Павла Ходаева «Лошадка на траве», 2010 год. Светильник, Lambert & Fils. Ковер, Tufenkian.
Фото Михаил Лоскутов Стиль: @yes_we_may
Все началось случайно: однажды на ярмарке Cosmoscow я невольно подслушала реакцию двух молодых людей на стенд нашей галереи NG Gallery — кто-то из них сказал слово «PAD». Стало понятно, что нужно обязательно познакомиться с ними, ведь я тоже стараюсь не пропускать этот смотр искусства и дизайна ни в Париже, ни в Лондоне. Через некоторое время один из них позвонил мне, чтобы поделиться новостью — он приобрел квартиру в знаменитом доме Наркомфина и хочет пригласить нас с Георгием для создания интерьера. Естественно, мы сразу же согласились: во-первых, заказчик не представляет себе пространство без искусства и коллекционного дизайна, во-вторых, он, как и мы, очарован особой атмосферой недавно реконструированного шедевра конструктивизма, ну а в-третьих — родственная душа сразу видна, а значит, была уверенность, что все пройдет гладко. Так и случилось.
Дизайн-объекты в интерьерах дома Наркомфина
Легендарный дом Наркомфина готовится принять новых жильцов! Мы не стали дожидаться окончания реставрации и обставили ячейку 2Ф современными объектами дизайна в минималистском духе Баухауса и конструктивизма
13 февраля 2019 Фото Сергей копытин Стиль elle decoration Фото СЕРГЕЙ КОПЫТИН Стиль ELLE DECORATION Фото СЕРГЕЙ КОПЫТИН Стиль ELLE DECORATION Фото СЕРГЕЙ КОПЫТИН Стиль ELLE DECORATION Фото СЕРГЕЙ КОПЫТИН Стиль ELLE DECORATIONРедакция благодарит девелопера проекта Дом наркомфина компанию «Лига Прав» и лично коммерческого директора Елену Пальчунову за помощь в проведении съемки.
Интерактивная версия журнала ELLE Decoration
Журнал ELLE Decoration
Оформить подпискуЛюбое воспроизведение материалов сайта без разрешения редакции воспрещается.
Copyright (с) 2016-2021 ООО «Хёрст Шкулёв Паблишинг»
Учредитель: Общество с ограниченной ответственностью «Хёрст Шкулёв Паблишинг»
Главный редактор: Алексей Дорожкин
Контактные данные редакции для государственных органов (в том числе, для Роскомнадзора):
Дом Наркомфина: есть ли будущее у дома-коммуны в Москве?
Глядя на желтый обветшавший дом на Новинском бульваре, трудно представить, что всего 80 лет назад он поражал воображение не только советских архитекторов, но и всемирно известного Ле Корбюзье. У кого появилась идея создания дома-коммуны, почему проект не стал массовым и возможно ли вернуть зданию первоначальный облик – рассказываем самое интересное о Доме Наркомфина.
Адрес: Москва, Новинский бульвар, 25, корп. 1
Год постройки: 1930-й год
Автор проекта: архитекторы Моисей Гинзбург и Игнатий Милинис
Стиль: конструктивизм
Замысел – реальность: дом для работников Наркомфина строился как первый в Москве дом-коммуна (точнее, дом переходного типа: от буржуазного жилища к социалистической коммуне). По задумке архитекторов комплекс должен был состоять из четырех зданий, но в условиях экономии средств (в советское время это встречалось сплошь и рядом) построили лишь три.
Длинный шестиэтажный жилой корпус поставили параллельно Новинскому бульвару. Рядом построили коммунальный корпус: в нем должны были располагаться кухня, столовая, библиотека, спортзал и клубная зона. С жилым корпусом его связал застекленный коридор – непогода не могла помешать отдыху жильцов. В третьем здании всего два этажа: здесь были гараж и механическая прачечная.
В чем фишка: дом-коммуна должен был полностью поменять социально-бытовой уклад его жителей. Женщинам больше не нужно было стоять у плиты: готовку на всю семью заменили приемы пищи в столовой по расписанию. Поэтому в жилых ячейках от полноценных кухонь остались только «кухонные элементы», встроенные в шкаф. А вот на крыше Моисей Гинзбург предусмотрел солярий – несколько сомнительное нововведение с учетом московской погоды.
Все, что вы хотели знать о Доме Наркомфина
Построенный в 1930 году по адресу Новинский бульвар, 25/1 по проекту архитекторов Моисея Гинзбурга и Игнатия Милиниса, Дом Наркомфина стал живым воплощением эстетики конструктивизма и площадкой, на которой удалось применить новейшие архитектурные решения. Подробнее о первом комфортабельном жилом комплексе в Москве рассказываем вместе с Айратом Багаутдиновым – основателем образовательного проекта «Москва глазами инженера».
Айрат Багаутдинов Инженер-строитель по образованию, историк и преподаватель по зову души. Проводит экскурсии, читает лекции для взрослых и проводит увлекательные занятия для детей и подростков. 1. Дом Наркомфина был создан как дом переходного типа – это один из первых комфортабельных жилых комплексов в Москве. Помимо жилого блока планировалось построить здание детского сада и прачечную, а в коммунальном блоке открыть общественную столовую и общественную кухню. Детский сад в итоге тоже разместили в общественном блоке.2. Несущий железобетонный каркас с сеткой круглых в плане столбов стал настоящей поэзией инженерии XX века. Каркас позволил ужать стену до полос термоизолирующего материала и обеспечил непрерывность ленточных окон, то есть дал дому много света и воздуха, при этом сохранив тепло. Также каркас позволил устроить в доме свободную планировку без привязки к несущим стенам. И конечно, благодаря каркасу, дом вознесся над землей.
3. Три типа квартир-ячеек были применены во внутренней планировке Дома. В центральной части – 8 квартир типа К для больших семей, а на 4–6 этажах – 32 малометражные квартиры типа F. Торцы дома заняты ячейками 2F. Двухуровневые жилые ячейки развивали идею перетекающего пространства и использовали сочетания разных высот.
4. Мебель для Дома Наркомфина спроектировал архитектор и художник Лазарь Лисицкий. Она была встроенной, что позволяло экономить пространство, состояла из модулей, которые можно было собирать в разные «комбинации», и трансформировалась под разные функции в зависимости от потребностей. А для малометражной ячейки типа F без отдельного помещения под кухню был задуман «кухонный элемент» – встроенный шкаф с минимумом оборудования. Вся мебель была типовой – одинаковой для всех.
5. Отсутствие спортзала в жилом комплексе компенсировали идеей физкультурных занятий на крыше жилого блока, где заодно предполагались шезлонги для принятия солнечных ванн. Плоская эксплуатируемая кровля с солярием, как завещал функционалист Ле Корбюзье, победоносно венчала невероятный проект, который вошел в историю мировой архитектуры и не потерял своей актуальности и сегодня.
Дизайн квартиры в доме наркомфина
О главном
При реконструкции архитекторы строго придерживались принципов конструктивизма: четкие линии, лаконичные формы, внимание к деталям, функциональность, отсутствие лишнего декора и, конечно, прогрессивные решения. Коллекция Merten D-Life в минималистичном дизайне подошла подо все требования амбициозного проекта — причем как внутри, так и снаружи.
Факт: Изначально (90 лет назад) в квартирах дома Наркомфина была проложена электропроводка открытого типа — витой провод на фарфоровых изоляторах. Ее дополняли поворотные электровыключатели — тоже фарфоровые, как и розетки.
На фото: в историческом проекте эффектное черно-белое сочетание было использовано для… навигации. Черные двери в ячейках типа F вели вверх, белые — вниз. У черного цвета в проекте до сих пор особая роль
Черные выключатели
В обновленном доме Наркомфина использованы минималистичные выключатели c широкой клавишей и узкой рамкой в стекле «Черный оникс» и накладкой «Антрацит». Особенность этой модели в отсутствии перегородки между клавишей и рамкой, из-за чего вся конструкция выглядит как единое полотно. Линии и пропорции этой серии отражают философию минимализма. Всего в серии Merten D-Life семь цветов механизмов и 10 оттенков рамок.
На фото: Моисей Гинзбург и Игнатий Милинис одними из первых выступили с идеей квартиры-студии (комнаты с кухонной линией) и совмещенного санузла. Считалось, что так жильцы будут совершать меньше лишних движений
Умные розетки
Объединение функций — знаковая черта конструктивистских построек. В доме Наркомфина таких примеров было немало: скамейки на лестничных клетках, крыша-терраса, встроенная мебель. Славную традицию поддержали многофункциональные розетки цвета антрацит, обрамленные узкой стеклянной рамкой «Черный оникс». Они, помимо обычных 220 вольт, оснащены разъемом USB.
Умные выключатели
Клавишная панель Pushbutton Pro обладает совершенно плоской поверхностью. На нее нанесены подсвечивающиеся иконки с двумя уровнями яркости и ночным режимом. Кнопки позволяют управлять сразу четырьмя процессами — например, диммировать светодиодную лампу, приоткрывать жалюзи, включать сценарии и так далее.
Назначение кнопок можно менять. Скажем, у вас нет жалюзи — освободившаяся кнопка будет отвечать за экран для проектора или включение пылесоса. Все функции дублируются на экран смартфона или планшета.
Умные термостаты
Весь проект Наркомфина — «дома нового быта» — был так или иначе про комфорт. Человек будущего не должен был тратить много усилий на бытовое обслуживание и рядовые задачи. Расположение комнат в ячейках было задумано так, чтобы солнце будило утром и радовало взор вечером: окна спален обращены к восходу, а гостиных — к закату. В новом проекте применено много новых решений для обеспечения комфорта. Одно из самых приятных — программируемые термостаты, позволяющие включать обогрев пола или квартиры по расписанию. Умная автоматика умеет сама определять температуру воздуха в комнате и управлять нагрузкой.
Умное управление
Дом Наркомфина символизировал прогресс. В нем были применены десятки инноваций — от бетонных рам и трехслойных стен до экспериментальных оконных ручек и цветовой навигации. Именно тут были опробованы железобетонный каркас и сплошное остекление.
В XXI веке перед авторами проекта стояла задача не только сохранить исторические планировки, но и внедрить современные технологии. Дом стал «умным» благодаря интерфейсам управления на базе протокола KNX. Здесь все компоненты — датчики, диммеры, таймеры, выключатели — представляют единый организм. Сенсорная панель Multitouch Pro, напоминающая смартфон, позволяет с одного устройства управлять климатом, музыкой, освещением, шторами, менять сценарии! Все это можно делать как через дисплей, так и при помощи жестов. Махнул вниз — включил свет, вверх — погасил. А еще панель оснащена термостатом и имеет вход датчика теплого пола.
Подобные чувства сегодня у жильцов дома вызывают зарядные станции для электромобилей Evlink на открытом паркинге у здания. Поскольку речь идет о подаче высокой мощности (до 22 кВт) на длительное время, инженеры обеспечили их максимальную безопасность — люди и машины защищены от коротких замыканий и утечек тока.
И еще о безопасности
В обновленных квартирах-ячейках и общих зонах дома установлены пластиковые щитки и шкафы Pragma, укомплектованные оборудованием серии Acti 9. Это своего рода знак качества, гарантия надежности и безопасности энергопотребления. Щитки бывают встраиваемые и подвесные, разных размеров — вместимостью до 144 модулей, ударопрочные, с каленым стеклом, усиленным корпусом. Оборудование полностью совместимо с любой продукцией марки Schneider Electric. Кстати, Моисей Гинзбург считал важной задачей разработку стандартных элементов, «которые можно было бы всячески комбинировать».
Материал написан специально для Houzz постоянными авторами сайта в рамках партнерской программы с брендом
Я живу в доме Наркомфина The Village рассказывает о жизни в самых известных и необычных домах Москвы и Санкт-Петербурга
Модерновые доходные дома, сталинские высотки, дома-коммуны и многоэтажки 1970-х годов — не просто жилые здания, а настоящие городские символы.
В рубрике «Где ты живешь» The Village рассказывает о самых известных и необычных домах двух столиц и их обитателях. В новом выпуске мы узнали, как устроена жизнь в, пожалуй, главном российском памятнике конструктивизма – доме Наркомфина.
Дом Наркомфина — одна из главных московских построек в духе конструктивизма, которая, согласно замыслу своих создателей, должна была помочь перестроить быт советского человека на образцовый коммунистический лад. Архитекторы Моисей Гинзбург и Игнатий Милинис хотели, чтобы Наркомфин стал не домом-коммуной в традиционном понимании, а постройкой так называемого переходного типа.
Экспериментальное жилье предназначалось для чиновников Народного комиссариата финансов РСФСР и их близких. Заказчиком постройки выступил министр финансов Николай Милютин — большой любитель авангарда и необычной архитектуры. Здесь же находился его легендарный пентхаус, планировку которого он спроектировал самостоятельно. Именно из-за обилия чиновников дом Наркомфина во многом повторил судьбу Дома на набережной.
В период сталинских репрессий нескольких чиновников, проживающих там, расстреляли.
Дом народного комиссариата финансов РСФСР
Адрес: Новинский бульвар, дом 25, корпус 1
Архитекторы: Моисей Гинзбург, Игнатий Милинис
Постройка: 1930 год
Высота: 6 этажей
Дом Наркомфина состоял из трех частей: жилого корпуса, коммунального блока (со столовой, библиотекой, спортзалом) и служебного двора с прачечной и гаражом. Раньше в здании было пять этажей, дом стоял на колоннах, но через несколько лет их обнесли стенами, создав таким образом дополнительный этаж.
Три верхних этажа заполнили двухэтажными квартирами-ячейками типа «F» площадью 37 квадратных метров, рассчитанными на проживание одного или двух человек. На их первом этаже располагалась гостиная, а на втором — спальня и санузел.
В обоих концах дома разместили ячейки типа «2F» (сдвоенный вариант квартир «F»). Помимо этого, в доме есть восемь квартир площадью 90 квадратных метров, которые задумывались как ячейки типа «К» — с коридором, кухонным уголком и гостиной на первом этаже, а также двумя спальнями и санузлом — на втором. Кроме того, под крышей оборудовали несколько комнат без индивидуальной ванной и туалета — в лучших традициях общежитий. А на крыше поставили шезлонги, чтобы жители могли принимать солнечные ванны.
Все квартиры в доме Наркомфина двухэтажные, а их окна выходят как на запад, так и на восток. В результате все спальни в нем обращены к восходу, а гостиные — в противоположную сторону, к закату.
В доме Наркомфина также сохранились широкие коридоры. Предполагалось, что в них жители смогут общаться друг с другом. Бытовой блок, или коммунальный корпус, выглядит как замкнутый четырехэтажный квадрат, связанный с жилыми помещениями наземным мостом-переходом на уровне второго этажа.
В первые годы существования дома Наркомфина в нем располагались столовая, библиотека и прачечная. Но после заезда жильцов довольно быстро выяснилось, что советская номенклатурная элита не готова жить по утопическим заветам Гинзбурга. Зону для прогулок закрыли стенами, а бытовой блок перестал работать уже в середине 1930-х годов. Жители стремились готовить и есть у себя в ячейках, и даже если пользовались столовой, то предпочитали уносить продукты с собой. А идущую вдоль нижнего этажа галерею довольно быстро оборудовали под кладовки. В итоге прогрессивный коммунальный блок сначала переделали под типографию, а впоследствии приспособили под конструкторское бюро.
Павел Гнилорыбов, историк, москвовед,
руководитель проекта «Моспешком»
В базе «Расстрелы в Москве» есть сразу 19 записей о владельцах квартир в доме Наркомфина, которые погибли в годы сталинского террора. И это притом что в базу попадают только расстрелянные, а угнанные в ГУЛАГ — нет.
Этот памятник конструктивизма заселялся практически в одно время с Домом на набережной, а там насчитывается около 300 расстрелянных на 505 квартир! Иногда людей брали просто пачками. Советская архитектура всегда двулична: радуя с парадного фасада рассуждениями о новом быте и привольной жизни, она показывает свою печальную сторону, когда понимаешь, что половина квартирантов лежит на Донском кладбище, а половина — на расстрельном полигоне в Коммунарке. Случай, отмечу, исключительный, потому что жилье давали представителям партийной или производственной верхушки. В соседних «мирных» домах удельная «плотность» репрессий меньше.
Ситуация с домом заметно усугубилась после сталинских репрессий 1937–1939 годов и начала жилищного кризиса. Большие трехкомнатные квартиры превратили в коммуналки, фасад здания покрасили желтой краской взамен авангардного бело-красного цвета. С тех пор дом Наркомфина передали в ЖЭК и он прекратил функционировать как экспериментальная постройка, в связи с чем постепенно потерял свой изначальный внешний облик.
До 2016 года дом Наркомфина несколько раз планировали реконструировать — международные эксперты давно признали, что памятник конструктивизма находится в критическом состоянии. Но из-за проблем с собственниками ни один из этих проектов так и не был реализован. На данный момент реконструкцию все-таки удалось согласовать, так что работы, согласно плану, начнутся весной 2017 года. Проектом реставрации руководит Алексей Гинзбург, внук архитектора Моисея Гинзбурга.
Алексей Гинзбург, профессор Международной академии архитектуры
Мой отец пытался реставрировать этот дом еще в 80-х годах, а я, будучи в то время студентом архитектурного института, помогал ему. Так что реставрация дома Наркомфина стала для меня долгом памяти не только по отношению к деду, но и по отношению к отцу.
Реставрация дома Наркомфина — это практически научный проект. Его цель — в точности восстановить первоначальный облик здания.
В послевоенный период дом закрасили и сильно изменили, так что мы ведем археологическую работу — параллельно с проектированием делаем зондажи и исследуем подлинные слои краски. Нам уже удалось найти изначальный цвет дома — теплый молочный оттенок, — и мы постараемся максимально приблизиться к нему во время реставрации.
Одна из задач, которую я ставил перед собой, — полностью восстановить изначальные цвета интерьера ячеек. Гинзбургом было задумано несколько цветовых схем совместно с профессором школы Баухаус Хиннерком Шепером, и в разных ячейках использовались разные цвета. Мне хотелось сделать цветовую реставрацию в каждой квартире, а также восстановить изначальную схему инженерного оборудования — чтобы будущие жители дома не могли что-то поменять, а лишь поставить свою мебель. Больше всего я боюсь чудовищных ремонтов, которые делали здесь в последние пять–шесть лет, — все переделывали самым варварским образом.
Изначально дом Наркомфина стоял на колоннах, объединяя таким образом пространства впереди и позади здания. Так что мы будем опускать уровень земли до исторического и убирать стены на первом этаже, чтобы восстановить облик строения образца 1930 года. Помимо этого, разберем уродливую надстройку над коммунальным корпусом, чтобы восстановить террасу на крыше, которая там была изначально.
Сперва казалось, что отреставрировать дом — довольно простая задача, но постепенно стали возникать сложности. Во-первых, это не коммерческая история, так что найти инвесторов было нелегко. Также долгое время у дома было несколько собственников, и только летом 2016 года он практически полностью перешел в одни руки, что упростило процесс согласования. Ну и самое главное — это отношение властей к эпохе авангарда. Предыдущий московский градоначальник Юрий Лужков считал себя его идейным противником. Он не уставал повторять, что это вредная и ошибочная архитектура. Многие инвесторы, которые были готовы вкладываться в реставрацию, уходили, потому что знали, как к проекту относятся городские власти.
Однако за последние лет шесть ситуация стала другой. Я вижу, как изменилось отношение москвичей к авангарду эпохи 20-х годов прошлого века. Конструктивистской архитектурой интересуется все больше людей. Я 20 лет привожу в дом Наркомфина архитекторов и студентов — в основном иностранцев, которые просят показать дом. Но в последнее время появилось много энтузиастов, которые сами устраивают экскурсии. Это настоящий перелом! Эпоха авангарда, на мой взгляд, — главный вклад России в мировую художественную культуру, когда мы не следовали за модой, а задавали ее.
Сложно определить точные сроки реставрации — может быть, она займет полтора года, а может быть, и все три, ведь перед нами стоят сложные технические задачи. Дом, вероятно, будем реставрировать двумя частями, чтобы какое-то количество жителей могло здесь остаться. Но вообще реставрация начнется с коммунального корпуса, который стоит пустой и никому не мешает.
Самое главное — это отношение властей к эпохе авангарда. Предыдущий московский градоначальник Юрий Лужков считал себя его идейным противником. Он не уставал повторять, что это вредная и ошибочная архитектура
Как выглядит образцово отреставрированный дом Наркомфина И как сложится судьба нового элитного жилья
Дом Наркомфина — одно из самых известных зданий в мире. Построенный в 1930 году по проекту архитекторов Моисея Гинзбурга и Игнатия Милиниса, этот футуристический дом (строго говоря — комплекс зданий) на второй линии шумного Новинского бульвара — образцовое конструктивистское здание, ставшее прототипом для тысяч домов, которые строятся в стране и во всем мире до сих пор. Его черты можно найти и в вашей панельке в Чертанове, и в баухаусовских зданиях в Германии и Израиле, и в бруталистских ЖК в Лондоне, и в послевоенных модернистских зданиях, и в бизнес-центре Захи Хадид на Шарикоподшипниковской, и в построенном со вкусом загородном доме. Встроенные шкафы и техника, сама концепция квартиры-студии — корни всего этого можно отыскать в этой пятиэтажке на Пресне.
Чтобы к нему пройти, нужно петлять по переулкам между высоткой на Кудринской, посольством США, усадьбой Шаляпина и «Новинским пассажем». Не говоря уже о том, что за почти век эксплуатации здание перестроили так, что неподготовленный прохожий с трудом смог бы отличить его от хрущевки. И не отличал. Знаменитая история с открытия «Новинского»: мэр Москвы Юрий Лужков говорит, указывая на дом Наркомфина: «Какая радость, что в нашем городе появляются такие замечательные торговые центры, не то, что этот мусор».
Разрушающееся, перекрашенное в казенный желтый цвет, с заложенными колоннами-ножками, на которых здание словно парило над землей, — его узнавали только те, кто хотел. («Это — памятник архитектуры!» — с гордостью говорил мне мой друг, живший в доме Наркомфина в последний год перед его продажей). Но в год 90-летия здания все изменилось: завершилась трехлетняя реставрация дома по проекту девелопера «Лига прав» и архитектурного бюро «Гинзбург архитектс», основанного внуком архитектора дома Алексеем Гинзбургом. И пока что это лучший пример реставрации в городе.
Жилье по цене гитары Джона Леннона: гид по квартирам «Наркомфина»
Что происходит сейчас
Авторский надзор за реставрацией осуществляет Алексей Гинзбург, внук архитектора, создавшего проект Дома Наркомфина. Сохранили оригинальные архитектурные решения конструктивизма: открытую крышу, ленточное остекление, двухуровневые квартиры, кухни-гостиные с увеличенным остеклением, спальни, обращенные на восток, а гостиные — на запад. Общественное пространство перенесли в коммунальный корпус — там будет кафе и зал для мероприятий.
Как устроен дом и как продаются квартиры
Планировку квартир сохранили согласно задумке Моисея Гинзбурга. В доме есть «ячейки»: К, F, 2F и L. Все они продаются.
F — двухуровневые небольшие квартиры от 35 до 40 квадратных метров. Две основные комнаты находятся на одном уровне.
К — двухуровневые просторные квартиры от 80 до 114 квадратных метров.
2F — удвоенный вариант двухуровневой ячейки типа F от 68 до 85 квадратных метров.
L — одноуровневые квартиры площадью от 28 до 77 квадратных метров.
А также есть один пентхаус — бывшая квартира Ник олая Милютина (продана) . И квартиры исторических планировок — одна Моисея Гинзбурга (забронирована) и две Александра Дейнеки (маленькая продана, большая забронирована) .
Один квадратный метр в доме стоит от 714 тысяч до 1100 000 рублей. Цена не будет повышаться, вне зависимости от уровня квартиры или ее «легендарности». Что касается самого ценника, то он аккурат посредине между «премиум» и «элитной» недвижимостью.
Яна Мандрыкина, владелец и руководитель одного из офисов агентства БЕСТ-Недвижимость:
Наркомфин — уникальный и знаковый дом. Его ценность вовсе не только в том, что это памятник эпохи конструктивизма или пространство, максимально удобное для проживания. Самое главное, что таких квартир на сегодняшнем рынке фактически нет: это уникальные, нетривиальные двухэтажные планировки с отделкой и готовыми интерьерами. Фактически единственный жилой дом со вторым светом (когда частично отсутствует перекрытие между этажами). Эти квартиры — коллекционные вещи, штучный товар, который невозможно повторить и поэтому невозможно оценить. Никакой прагматической оценки по потребительским свойствам: такая квартира может стоить хоть миллиард, как гитара Джона Леннона.
Читайте также: