Сын установил камеру ванной мамы
Обновлено: 07.07.2024
Сын установил камеру ванной мамы
Bo-пepвых, короткое плaтье было дрянной идеей, так как я cейчас сидела на коленях моего сына, а моя юбка не до конца прикрывала мою задницу, и тесные трусики были единственным барьером между моим влагалищем и моим сыном.
Во-вторых, член моего сына был твёрдым, и я ощущала, как он пульсирует прямо под моим влагалищем.
Мой сын, как и его отец, был достаточно занудным старшеклассником, выиграв стипендии от больше, чем десятка колледжей, наконец расцвел физически, работая на строительстве всё лето. Его костлявые руки сменились значительными мускулами. Я часто хвалила его за летние перемены.
Oднако сейчас, когда мы ехали по ухабистому участку дороги, что всё ещё строился, я подлинно поняла, что мой мальчуган стал мужчиной.
C каждым толчком он тёрся о моё влагалище, и я правда пыталась контролировать себя, но продолжала неминуемо увлажняться. Я подумывала о том, как адаптироваться к тому месту, где сидела, но опасалась, что его это смутит, если я скажу, что ощущаю его эрекцию. Cледственно взамен этого я попыталась контролировать свои прыжки, надавив руками на спинку переднего сиденья.
Тем не менее, около десяти минут, которые казались вечностью, эрекция моего сына, к счастью, унимаемая шортами, продолжала тереться о мою дюже сырую киску и сводить меня с ума.
Наконец-то дорога выровнялась, а его припухлость понемногу утихомирилась и расслабилась, но она всё ещё была твердой, что приметно осязалось, прямо под моим отверстием. Я знала, что должна отодвинуться, даже пару сантиметров в сторону, возможно, помогут, но я всё ещё ощущала себя обязанной оставаться на месте. Отчасти потому, что я опасалась, что опозорю его, если пошевелюсь, но также и потому, что расположение, в котором я теперь сидела, было славным, не смотря на все возражения. Уже прошёл целый год с тех пор, как мы с моим прежним супругом разъехались и около пяти лет с тех пор, как я чувствовала, что-то хотя бы отдалённо схожее.
В течение двадцати минут моё влагалище упиралось в его эрекцию, которая, похоже, и не думала спадать. Pазговорами с прежнем супругом, я старалась отвлечь себя от несуразной обстановки, в которой я оказалась.
Наконец-то, я увидела грядущую остановку и предложила воспользоваться ей.
В тот момент, когда Роб сбавил скорость, я ощутила, как дёрнулся пенис Сэма. Он содрогнулся три раза, всякий раз упираясь в мои половые губы.
Я нечаянно застонала.
— Ты в порядке, Сара? — спросил Роб.
— Мне просто необходимо немножко размяться, — ответила я, моё лицо горело от возбуждения, такого расположения и срама.
— Я схожу приобрести попить, — кивнул мой прежний супруг, подъезжая к остановке.
— Возьми мне тоже, — согласилась я, ощущая себя немножко обезвоженной.
Kак только мы остановились, я пошутила, обратившись к Сэму:
— Я думаю, ты тоже скончаться как хочешь перерыва.
— Нет, я наслаждался поездкой, — ответил мой сын, не подразумевая никаких сексуальных намеков.
По правде говоря, если бы не моё разочарование и чувство вины, часть меня тоже наслаждалась поездкой, но, если бы я осмелилась упомянуть об этом, в моих словах был бы определенный сексуальный подтекст, следственно я промолчала.
Когда я открыла дверь и вылезла из машины, моё лицо, и без того сильно раскрасневшееся, должно быть, побагровело, хоть я и не уверена, что такое допустимо.
Мой сын вылез следом за мной, и когда он встал, стало видно две вещи: его эрекция выпирала из-под шорт; на шортах виднелось мокрое пятнышко, бесспорно, оставленное мною.
Я отвернулась и направилась в туалет, смущенная тем, что мои выделения впитались в шорты сына. Оказавшись внутри, я стянула трусики и не поверила, насколько они мокрые.
Я неизменно легко промокала и хоть никогда не была шлюхой, не в какой степени этого слова, у меня также был свирепый сексуальный аппетит, такой, что мой прежний супруг редко мог удовлетворить. Таким образом, у меня было уйма секс игрушек под рукой, дабы завершить работу, которую он традиционно не мог исполнить. Парочка из которых в реальное время лежала в моей сумочке: бабочка, с которой я традиционно ходила по дому, за пределами спальни и моё новое получение — вибромассажер.
Решив, что мне необходимо утихомирить свою пылающую пизду. К черту все тонкости, я была так возбуждена, что едва мог стоять. Я прислонилась к стене в кабинке туалета и начала ублажать себя. Неудивительно, что 30 с лишним минут поддразниваний Сэма, (я верила, что это было непреднамеренно, но я, безусловно, не собирался спрашивать) принудили меня словно вскипеть и я взорвалась в миг ока. Когда я кончила, сок из моей киски залил мне ноги, и я неуклюже вытерлась туалетной бумагой.
После того, как я более-менее пришла в себя, я также отжала свои трусики, заранее завернув их в туалетную бумагу, но когда опять надела их, я всё ещё могла ощущать оскорбительную сырость. Традиционно я любила секс. Я обожала оргазмы, но непрерывное напоминание этими сырыми трусиками о том, что член моего сына возбудил меня, было слишком, дабы терпеть это, и я сняла их, спрятав в сумочку. Я направилась к раковине, дабы вымыть руки и ноги, но, к сожалению, пришла мать с ребёнком, так что всё, что я могла сделать, это скрупулезно вымыть руки, веря, что этого будет достаточно, чтобы скрыть запах моих собственных соков.
Выйдя из туалета, я решила, что не буду сидеть на коленях у сына, лучше уж потерпеть тесноту бок о бок и купив кока-колу с пакетом чипсов в торговом автомате я направилась обратно к машине.
— Чёрт! — выругалась я, когда покинула затененную область остановки отдыха и летнее солнце ударило мне в лицо. Это была чертова сауна.
Я хотела достать из чемодана сменные трусики, но решила не делать этого, как бы я могла это объяснить? — “О, я нечаянно немного промочила их”, — прозвучит абсурдно и неминуемо приведет к последующим вопросам. Нет, спасибо.
Мой прежний супруг и сын, прислонившись к машине, болтали, когда я подошла к ним.
Сборник инцестов (78 стр.)
Я медленно пошел, и мама сразу же сказала: Подожди. Я с тобой. Только ради тебя.
Она вышла из раздевалки и, краснея пошла рядом со мной. Клитор возвышался над галочкой трусов, как вишенка на торте. А над клитором была корона из черных волос. Я был доволен.
Мама постоянно стеснялась и краснела до ушей. Окаймление трусиков натирало и давило ей на основание клитора, и он постоянно увеличивался. Скоро посередине трусиков начало расплываться пятно, но маме явно было уже все равно.
Я сказал: Мама, ты супер. И очень красива. И улегся загорать так, чтобы было видно маму.
Мама же, явно заметив пятно от собственных соков, села в прибой. Скоро какой-то проходящий мужчина захотел с ней познакомиться, но мама с ним быстро попрощалась и чтобы от него оторваться, позвала меня купаться. Купаясь, я ей сказал: Вот видишь, к тебе уже мужики липнут.
Мама смущенно пробормотала: Да. я едва от него оторвалась.
Когда мы шли к машине, мама уже не так краснела, и даже немного привыкла, но клитор так набух, что даже немного нависал над трусиками.
Вот видишь, все не так плохо - сказал я.
Мама сказала: Да, ты прав. Я стала слишком стеснительна. Мне даже понравилось.
Еще бы, подумал я.
Я сказал маме: Твою стеснительность нужно лечить. Мама же в ответ только хихикнула.
Мне надо в туалет. - Сказала она, когда мы подходили к машине.
Я пойду вон в ту рощу. Посторожишь?
Хорошо - Сказал я, и пошел за ней.
Прошла на полянку и сказала: Отвернись. И смотри, чтобы никто не прошел.
Я же ей решительно ответил: И не подумаю. Твою стеснительность нужно лечить. Ты писай, а я буду смотреть. И если кто-то пройдет, то пусть видит, как красивая женщина писает.
Мама посмотрела на меня в замешательстве и тихо сказала: Я не смогу: Мне неудобно.: И потом ты мой сын.
Я нахмурился и строго сказал: Опять это неудобно. А ты постарайся. Сын не сын, а писать надо.
Мама молча приспустила мои недотрусики и присела.
Я присел прямо перед ней, и уставился на открывшуюся мне картину. Вагина раскрылась ходом вглубь, по краям свисали половые губы. Клитор, набухший и раздвинувший свой капюшон, нависал над всем этим великолепием, большой как никогда. Струя хлынула прямо мне между ног. Через несколько секунд струя внезапно прекратилась, мама дернулась как от удара тока, потом струя опять хлынула, а потом опять прекратилась, еще внезапнее, чем раньше, мама закрыла глаза, потом снова ударила струя. И так еще несколько раз. Под конец мама застонала. Еще полминуты посидев на корточках, она с извинением в голосе сказала: Давно хотела в туалет. Потом она вынула салфетку, вытерлась, надела трусики, и мы пошли к машине. Я, конечно, понял, что она испытала оргазм, а вовсе ей не 'давно хотелось'.
Когда мы ехали домой я попросил ее остановиться около магазина и купил там детский горшок.
Мама даже не спросила меня, что я купил. Она была очень задумчива.
Когда мы приехали домой, я вынул горшок, поставил его посередине гостинной, и сказал: Теперь тебе надо ходить в туалет только сюда.
Мама возмутилась: Это уже слишком. Я все понимаю, но.
Я перебил ее: Ты что хочешь всю жизнь остаться вечно стесняющейся женщиной, которая даже боится сходить, когда ей надо в туалет? Это будет для тебя тренировкой.
Мама покорилась и замолчала.
Через два дня, я купил в строительном магазине замок и цепь, и обмотал ими туалет. Также я прикупил ведро с крышкой.
Теперь мама возмутилась по-настоящему.
Я же решительно сказал ей: Мама я знаю, что для тебя лучше. Если ты меня любишь, ты меня послушаешь. Писать будешь в горшок, а какать в ведро. Горшок ты можешь выливать в раковину, а ведро я буду выливать вечером в туалет.
Мама немного посердилась для виду, но потом успокоилась.
Проходя по своим делам по гостинной, я часто видел, как с шипением писает, или с натугой какает мама. Иногда я даже останавливался посмотреть. Она же, каждый раз краснела, когда я пристально смотрел на то, как она опорожняет свой кишечник.
Теперь я постоянно видел, как она ходит в туалет. Пару раз я пресекал попытки бунта и 'решительные отказы' от 'этого разврата'. Но под конец мама привыкла.
Через еще неделю, я получил затычку для попы, которую я заказал по интернету.
Опять запаковав в коробочку, я подарил ее маме.
Мама уже ожидала подвоха, потому вскрыла коробку с опаской.
Затычка для попы. И смазка к ней.
Ну знаешь ли, ты себе слишком много позволяешь!
Это очень полезно для женской сексуальности и для женской половой системы. Носи ее каждый день.
Мама промолчала. Но носить затычку стала. Я часто видел как она, переодеваясь вынимала затычку или, смазав анус, вставляла ее.
Однажды она пукнув извинилась, а я, прочитав ей лекцию о том, что сдерживать себя вредно, заставил ее пукнуть при мне еще раз, и сказал ей: Меня ты не должна стеснятся. Пукай дома, сколько и когда хочешь. Я настаиваю.
Теперь мама при мне часто пукала, и мило краснела.
После этого, я еще заставил ее держать дверь в ванной открытой.
Было довольно интересно наблюдать как она присев над ведром, с хлопком вытаскивала из себя затычку, какала, и с грязной попой и затычкой в одной руке бежала в ванную. Дверь она по моим указаниям оставляла открытой, и я видел очень хорошо все, что она там делает. Она мыла попу с мылом, очень сексуально при этом прогибаясь, потом смазывала анус смазкой, и вставляла затычку.
Единственное что меня беспокоило, это то, что я никогда не видел, как она мастурбирует.
Я решил это изменить. Негоже такой красивой и развратной женщине, жить без самоудовлетворения. Тем более что она очень часто была возбуждена. Я порой видел, как она течет,
Теперь она меня почти не стеснялась и ходила полуголой, а иногда вообще в одной рубашке. Я часто видел, как у нее увеличивается клитор или течет из влагалища по ногам. Стулья же, на которых она сидела, порой были мокрыми.
Я решил, что пора что-то делать. Хорошенько продумав конструкцию и заказав из интернета все необходимое, я соорудил НЕЧТО. На следующий день, встав рано, когда мама еще спала, я установил свои механизмы на большую часть стульев в доме.
Мое изобретение представляло собой дилдо прикрепленный с помощью ремней к стулу. Получался стул с вертикально торчащим из него дилдо.
После установки, я соорудил завтрак, и сев на противоположной стороне от места мамы, стал ждать.
Когда она вошла, она застыла в дверях, увидев стул.
'Что это? ' Спросила она.
'Тренажер Сексуальности. ' Ответил я. 'Ты должна на него сесть'
Мама посмотрела на меня широко раскрытыми глазами и сказала: Это уже слишком. Ты что думаешь.
Я ее перебил: Мама! Мы же решили, что я буду тебя тренировать. Просто сядь, и давай завтракать.
Мама молча прошла, и села на краешек стула.
'Мама! Сядь правильно! ' Возмутился я.
Мама со вздохом привстала, раздвинула обеими руками малые губы, и со вздохом села на самотык.
Так мы и завтракали. Мама намазывала себе хлеб, иногда привставала с дилдо, и тут же со вздохом и, краснея, садилась обратно. Иногда она, уже привычно, попукивала.
Когда мы уже заканчивали завтрак, я спросил ее: Мама, а ты еще не вставила пробку?
Мама покачала головой.
Я прошел в ее комнату, взял затычку, и смазал два пальца.
Потом прошел обратно на кухню, и попросил маму: Привстань, пожалуйста.
Она привстала, и я увидел, что стул уже весь мокрый. Я смазал ее приоткрытое анальное отверстие, просовывая оба пальца на полную длинну в ее горячую плоть. Мама часто задышала. Я вставил затычку, прошел на свое место, облизал оба пальца, и как ни в чем не бывало, продолжил завтрак. После завтрака, я сразу же предложил поиграть с мамой в ладушки. Она, было, отказывалась, но я ее уговорил.
Мы подпрыгивали на стульях и говорили 'ладушки ладушки', хлопая друг друга по ладоням, пока мама не кончила.
Читайте также: